Предвкушение обрубается дверной трелью. Обычно скулящая и умирающая, сейчас она только что не заливается соловьём.
И кого притащило?
Лику?
Немногочисленных соседей?
Дом новый, в недавно отстроенном районе, поэтому пустых квартир ещё много. Зато если кто-то заезжает, то всё ― вешайся. Начинается долбёжка и сверление, растягивающиеся на недели.
Чешу открывать, не удосужившись посмотреть в глазок.
― Здрасте, ― озадаченно разглядываю миниатюрную блондинку с каре до плеч.
Настолько миниатюрную, что чемодан на колёсиках, который она тащит за ручку, смотрится рядом с ней непозволительно огромным титаном.
― Привет, ― задорно улыбаются, приподнимая с переносицы солнцезащитные очки. Ну да, на улице же луна так и слепит. Самое время для очков.
― Эээ... ― не, ну я не отрицаю, девица симпатичная, только вот причинно-следственной связи пока не улавливаю. ― Квартирой не ошиблась?
― Дань, не узнаёшь?
Ммм? Нет, не узнаю.
Смотрю ещё внимательней... и всё равно не узнаю.
Хотя...
Стоп!
― Горошек, ты что ль?
― Александра, ― поправляют меня вежливо.
Да. Точно она. Санька Горошек, дочь моей крёстной.
В последний раз мы виделись... эээ, лет пять назад. Ей тогда было около тринадцати-четырнадцати, и годы явно пошли ей на пользу.
Я-то запомнил её угловатой, нескладной девчонкой с косой до пояса мышиного цвета и ботаническими очками с толстенными стеклищами, а тут ля, в какую красотку превратился гадкий утёнок!
Интересно, она всё ещё в меня влюблена?
Тогда скрывать свою неуклюжую детскую симпатию ей удавалось плохо. Всё было слишком уж прозрачно, особенно с учётом разницы в возрасте, но потом я уехал сюда учиться, и жизнь нас раскидала.
А теперь вот вновь свела.
― Александра, Александра, ― усмехаюсь, хотя всё ещё озадачен. ― Какими судьбами?
Горошек напрягается.
― А тётя Валя тебе что, не звонила?
Мать моя? Мне?
― Не звонила. Кажется.
― Прикольно. Ну вот, позвони ей. Пусть она тебя обрадует.
Всё. Теперь напрягаюсь уже я.
― Чем?
― Я у тебя поживу какое-то время. Пока мне место в общаге не дадут, ― беззаботно пожимают обнажённым плечиком, с которого кокетливо спал вязаный кардиган, и, не дождавшись приглашения, деловито вкатывают в квартиру чемодан. ― Куда можно упасть? Постельное бельё у меня своё.
Постельное бельё. Поживу. Общаг...
Что-о?
***
― Здравствуй, Данечка, ― раздается в трубке голос матери. ― Всё хорошо?