– Господин, там ваш дозорный… этот, как его? Рыба! У ворот имперской крепости вас дожидается. Говорит, срочно очень! – Сухопарый мужчина, которому прожитые годы безжалостно изрезали морщинами лицо, скорее уже старик, с умными глазами, но неряшливым видом, напоминающий обнищавшего профессора какой-нибудь из академий Данаста, виновато развел руками в стороны и скривил губы то ли в усмешке, то ли выражая сочувствие.
Являясь старшим приказчиком владельца каравана, а также хорошим приятелем десятника, он много лет назад неудачно попал под Алмазный дождь и потерял контроль над частью мышц лица. С тех пор старик мог без труда изображать хоть ожившего мертвеца, хоть упыря не хуже лицедея на подмостках.
Убедившись, что десятник не спит, Фабио захлопнул дверь кибитки с обратной стороны и убыл восвояси, впустив в остывшее за ночь нутро крытой повозки изрядную порцию свежего воздуха. Бархатец в этом году выдался особенно холодным и мокрым, обещая караванщикам скорую осеннюю распутицу. Если начнутся дожди, множество текущих с гор ручьев вздуются мусором из разрушенных деревень и затопят низины, тогда обоз рискует надолго застрять в урочище Каторжников. Восставшим с погостов и их хозяевам, живорезам, непременно придется по душе подобный расклад.
Десятник с хрустом потянулся, с наслаждением разминая затекшие мышцы. Что там могло такого случиться? Явно ведь не нападение, иначе весь лагерь давно бы стоял на ушах. Силища немалая нужна, чтобы попытаться взять штурмом имперский сторожевой форпост. Тут скутатов одних, о доспехи которых лошадь в лепешку расшибиться может, не меньше полусотни наберется.
Нетрудно было предположить, что пройдоха-комендант втридорога содрал с негоцианта за возможность каравану переждать ночь под стенами защищенной баллистами крепости и укрыться от чудовищного левиафана, иногда прилетающего со стороны горных отрогов. Но оно того стоило. А как по-другому-то? Солдатам цеха капитана Вортана тоже требовался отдых. Впрочем, как и соглядатаям десятника.
Рыба, Рыба… толковый малый. Такой зазря начальника тревожить не станет, особенно за несколько часов до отбытия. Вздохнув, Лаен натянул через голову черную льняную рубаху и подвязал тесемками серые гвардейские штаны. Что тогда? Банда ухорезов в укромной лощине тракт перекрыла и засаду готовит? Или оголтелые степняки, совершая набег, вконец обнаглели и углубились на территорию Аламийской империи настолько далеко? Мало им, кривоногим любителям кобылиц, Вольницу на юге грабить.