— Я серьёзно.
Была уверена, что он прекрасно понял, что я хотела сказать. И не ошиблась. Вит вздохнул и повернул ко мне голову:
— Тань, я не знаю, как тебя ещё успокоить и прогнать твою робость. Ты не должна испытывать неловкость и чувствовать, что обязана мне по гроб жизни. Поверь, ты меня не стеснишь. Мы с Наташей и Ларисой любим гостей.
— Я всё равно тебе благодарна, Вит, — сказала, потянувшись к его руке, чтобы легко пожать, — просто для меня в диковинку такая душевная щедрость без всякой выгоды.
По лицу Вита пробежала тень, но он прогнал её какой-то быстрой сухой улыбкой. Её можно было бы принять за горькую усмешку, но с чего бы вдруг? У него есть выгода, о которой я не знаю? Какая? Убираться меня заставит? В постель затащит? Да ну, ерунда. Скорее всего, это была гримаса сожаления, что я такую для него мелочь считаю диковинкой.
— Сочтемся, Тань, — кинул он для моего успокоения, заезжая во двор и паркуясь не у первого, а у моего — третьего — подъезда.
Конечно, он же в прошлый раз видел, куда я вошла.
Мы вышли из машины и вошли в подъезд под любопытным взглядом консьержки. Ой, что будет, что будет!.. Завтра весь дом, а за ним и весь город, загудят, что Верниковы из семьдесят шестой теперь Не-Верниковы. Я сглотнула колкий сухой комок. Как-то резко во рту пересохло и замутило, будто я не в свою квартиру поднималась, а в кабинет стоматолога нервы из зубов удалять. Надо было, наверное, дать Виту какие-то инструкции перед тем, как войти в квартиру. Может, попросить ничего не говорить Андрею или вообще подождать на лестничной площадке. Но я так разволновалась, что просто повернула в замке ключ и толкнула дверь, впуская его вперёд. Шагнула следом и чуть не подпрыгнула от неожиданности, когда из комнаты в холл вышла бабуля, а следом за ней и мама с Андреем.
2. Глава 2
— Так-так-так, значит, это правда… — убитым голосом уронила бабуля.
— Вит?! Таня! Как ты могла? — вторила ей мама с надрывом.
Но я не поняла, о чем именно она меня спрашивает. Как я могла — что? Увести у неё Вита или привести его в дом к мужу?
— Здрасти, — ни капли не стушевавшись, поприветствовал всех мой «грузчик».
Я была готова провалиться сквозь пол и лететь сквозь этажи прямиком в подвал. Не было сил смотреть на стоявшего с видом оскорбленной добродетели Андрея, на скорбную складку между бабушкиных бровей и опущенные уголки её губ, на глотавшую слезы маму. Я испытала испанский стыд и окончательно утвердилась в своём желании сбежать от них всех как можно дальше.