– Не нервничай ты так, – улыбается во все тридцать два зуба Никита.
– Я не нервничаю! – снова поморщила носик от накатившей злости и со всей силы протиснула кольцо ему на палец. – Готово!
Сказала я и повернула голову в сторону, чтобы не смотреть в его бездонные глаза.
– Ещё не всё! – Сосновский берёт своими пальцами мой подбородок и заставляет посмотреть на него, вскидывает мне голову вверх.
Потом он большим пальцем слегка проводит по моим губам, чтобы не размазать помаду.
Умом я понимала, что сейчас будет, и разум кричал, что нужно бежать! Но тело оставалось спокойным и неподвижным.
В предвкушении я немного приоткрыла рот, а потом чувство лавины накрыло с головой, когда его мягкие губы стали мять мои.
Я обвила его шею руками, притягивая к себе ближе, этот жест очень сильно понравился мужчине, потому что свои ладони он опустил на талию и сжал меня в кольцо своих рук.
Наши языки сплелись друг с другом, ощущение невесомости и безмятежности внутри, будто крылья вырастила за три секунды.
Поцелуй был нежным и трепетным, мы чувствовали, что нам обоим это нравится, слишком сильно нравится...
– Я вам не мешаю! – нас отвлекла Саша, которая с особым грохотом уронила свою сумку на пол.
Я тут же отпрянула от Сосновского, понимая, что нас застукали, вся покраснела.
А вот Никита напротив выглядел непоколебимым.
– Саша, будь добра, подкрась ей губы, – всё, что он сказал, когда выходил из комнаты.
Я осталась наедине с разъярённой Александрой.
12. Глава 12.
Екатерина.
– Сильно не обольщайся, поматросит и бросит! – с натянутой улыбкой говорила мне Саша, доставая из своей сумочки помаду.
– Я сама, спасибо, – проигнорировав её высказывание, забрала у неё из рук помаду и подправила макияж, отвернувшись к зеркалу.
– Помни мои слова... Думаешь, ты первая, кто встаёт между нами? Нет, он со многими спит, но возвращается ко мне в постель через неделю, – она говорила это спокойно без единой эмоции на лице, специально, чтобы уколоть больнее.
– Я тебя услышала! – подняла подол платья и поплыла, как лебедь, из комнаты.
Мы ехали в машине втроём, ощущение, что некомфортно после этого инцидента только мне, потому что Саша и Никита задорно шутили и смеялись, пытались меня привлечь к себе, но я наотрез отказалась, отвернулась к окну и наблюдала московские пейзажи.
Как можно так спокойно разговаривать друг с другом после такого? Что у них за отношения? Какими бы они не были, я чётко для себя решила, что встревать в это не хочу и не буду. Постараюсь больше не подпускать Сосновского к себе настолько близко.