А после Амира отключилась.
Не успела она очнуться окончательно как слезы от досады и обиды потекли из закрытых глаз. Амира не желала открывать их, хотя и без этого уже поняла, где она. Непривычно жесткая койка под ней, запах водорослей, шелест волн и мерное укачивание не оставляли вариантов для раздумий, где именно она оказалась.
— Я знаю, что ты не спишь, — прозвучал до боли знакомый голос Кадима, который она, впервые в жизни, меньше всего хотела сейчас слышать. — Нужно многое обсудить.
Нехотя открыв глаза, Амира увидела над собой светлые доски капитанской каюты. Она как-то раз напросилась подняться на корабль Кадима так что обстановка для нее не была новой, а даже если бы и была, то ее сейчас это волновало меньше всего.
— Команда в курсе, что мы перевозим молодого парня и жить он будет в моей каюте, — начал Кадим, решив, что если она открыла глаза, то и к разговору готова. — Особо задирать и донимать не должны, но если кто-то перейдет границу сразу говори мне. Я поставил тебя…
— Давай завтра все обсудим, — безжизненным голосом сказала Амира, не отводя глаза от деревянного потолка.
— Это важно, Са…мир. Ты будешь помогать коку все время пока мы плывем, это самая подходящая работа для…
— Кадим, — с нажимом произнесла Амира, — завтра поговорим. Оставь меня, — и чувствуя подступающие слезы, жалобно добавила: — пожалуйста.
В каюте повисла тишина. Видимо решив, что конструктивного диалога от Амиры сейчас все равно не добиться, Кадим молча ушел. Она испытала к нему невероятную благодарность за то, что не стал утешать ее или сочувствовать, а просто оставил одну. Все-таки они почти с пеленок знакомы и временами могут даже фразы договаривать друг за другом.
Отвернувшись к стенке, Амира обняла колени и уткнувшись в них тихо плакала. В голове мелькнула мысль, что она сегодня столько слез пролила, что хватило бы, наверное, на небольшой фонтанчик во дворе. Она сама уже устала от постоянных рыданий, да только как можно держать это все в себе и не плакать? В какой момент она уснула, обессиленная физически и морально этим днем, сама не заметила, но проснулась от громких голосов и топота за дверью.
С трудом продрав опухшие глаза и слипшиеся от слез ресницы, Амира выглянула в круглое окошко каюты. Рассвет еще не наступил, но небо уже светлое. Она не помнила, когда в последний раз вставала в такую рань, да и вставала ли вообще.