Как же! Залежалый товар пытаются втюхать. Ну да, я же постаралась своим тридцати придать еще лет восемь! Тени для глаз вместо пудры – хороший лайфхак.
В ответ я делаю морду кирпичом. Выдаю самую постную мину, какую только могу состряпать. Негоже разочаровывать людей, я считаю.
Геру перекашивает. От восхищения, надо думать.
– Мам, можно тебя на минуточку? – угрожающим голосом требует он.
Роза Моисеевна с извиняющимся взглядом поднимается из-за стола.
Мать и сын скрываются на кухне, откуда до меня доносится возмущенный мужской бас и наставительное женское контральто.
Бля… Когда это все закончится?
Курить хочется. Как не вовремя я бросила.
И выпить. Но пить я, слава богу, не бросала. Домой вернусь – накачу. Этот позорный день я запомню надолго.
Вернувшийся Герман отчетливо скрипит зубами и старается на меня лишний раз не смотреть. Кажется, Роза Моисеевна добилась своего. Он демонстративно плюхается за стол и складывает руки на мощной груди. А часы у него шикоз… Небось моей премии на такие не хватит.
Глядя на играющие желваки потенциального жениха, понимаю, что пойду не домой, а к Алке. В одно жало столько пить нельзя, сколько мне сейчас нужно для анестезии раненого самолюбия.
– Герочка, ты же собирался завтра на какой-то концерт? Яночка тоже очень любит музыку, – прямолинейно, как оглобля, сводничает Роза Моисеевна. – Мне кажется, вам стоит объединиться.
Герман смотрит на меня лютым зверем, мол, только попробуй согласиться!
Уж не знаю, как его мать за яйца взяла, походу, чем-то он серьезно провинился, но отказать напрямую он ей не может. Сочувствую, мужик. Я сама – заложник обстоятельств. Так что мне твоим безвыходным положением пользоваться ни к чему.
Данный самец оказался для моих планов непригоден, поэтому я от щедроты душевной иду ему навстречу:
– Да, – пафосно киваю я. – Обожаю русский романс девятнадцатого века. Потрясающая эстетика!
И добившись нужного эффекта, а именно кислого лица Геры, я без всякого предупреждения, добавив дурнины в голос, истошно завываю:
– Я за двадцать минут опьянеть не смогла от бокала холодного бренди…
Мужика серьезно передергивает, потому что фальшивлю я крайне талантливо. Говорят, у скрипачей идеальный слух. Злорадству моему нет предела. А нечего смотреть на меня так снисходительно! Можно подумать, я тут по доброй воле маринуюсь.