- Ну что там? – неугомонная баронесса вертелась где-то за моей спиной.
Ее вмешательство не слишком отвлекло меня. Я промолчал, доводя подготовительные процедуры до конца и активировал «Инквизитора».
- А-а-а! – Лис заскулил негромко, но жалобно.
- Заткнись, сволочь! – сердито произнес я. – Сейчас будешь отвечать на вопросы предельно честно. И постарайся не дергаться, иначе будет очень неприятно.
Он закивал головой, ловя ртом воздух и глядя куда-то мимо меня лихорадочно блестящими глазами, будто за мной ему открылись жуткие потусторонние видения.
- Как твое настоящее имя? – спросил я.
Только на первый взгляд этот вопрос был бессмысленным, на самом деле именно обращение к простому, всем очевидному позволяло запустить данную процедуру правильно.
- Ковальский Густав Борисович! – выпалил Лис, судорожно приподнявшись. - Виконт я! Клянусь! Четыре тысячи триста двадцать пятого года рождения! От Перунова Торжества! Славься Перун! Перун Громовержец! Молния и Гром Истины да покарает всякого!..
- Заткнись, - оборвал я его. – Отвечай только о чем спрашивают, - прежде, чем перейти к основным вопросам, я решил спросить еще о чем-то отвлеченном, чтобы «Инквизитор» успел войти в его тонкое тело основательнее.
- Как ты относишься лично ко мне, граф Елецкому? – я прищурился, изобразив почти добрую улыбку.
- Ненавижу вас! Если бы мог, убил бы не задумываясь! – сверкая глазами, произнес Ковальский.
- Это хорошо, - сказал я, едва слышно, видя по его реакциям, что «Инквизитор» работает правильно. – А как сильно любишь ты баронессу Талию Евстафьеву? – поинтересовался я и в следующий миг пожалел о выборе именно такого вопроса.
- Дрянь она, ваше сиятельство! Не люблю ее! Толстая, глупая, похотливая девка! Только жопа у нее хороша! Но только лишь из-за одной жопы…
- О-о-о! – баронесса замерла на миг, побледнела, затем схватила с подоконника стеклянный кувшин с водой и обрушила его на голову бывшего любовника.
Стекло оказалось тонким - разлетелось на куски. Одновременно с пол-литра воды освежило голову виконта. Он фыркнул, выплевывая влагу и дико глядя на баронессу.
- Не орать! – я угрожающе вытянул в его сторону указательный палец и повернувшись к Талии сказал: - Дорогая, вот это ты зря. Понимаю, сказанное обидно и несправедливо, но держи себя в руках. И вытри ему лицо, вон полотенце, - я кивнул на вешалку на соседнем простенке.