— Квартира своя?
— Вроде бы, — пожимаю плечами.
— Золото, а не мужик! — довольно заключает сестра.
— Ты же сказала, что он старый, — растеряно моргаю.
— Дарюш, это для тебя он старый, а мне пойдёт.
И тут до меня доходит, что это был техничный развод. Вагинальные страдания сестры переключились с Серёжи на Раждэна. Но это гиблое дело. Только Любе об этом неизвестно.
— Без шансов, Люб, — качаю головой.
— Курочка моя, у меня шансов больше, чем у кого-либо. Я знаю, что нужно мужчине, и могу ему это дать, — поправляет волосы, грудь. — Если ты не будешь вставлять палки в колёса, я его быстро в бараний рог скручу, — рассуждает мечтательно. — Кем он там работает?
Я уже соврала Любе, что Раж мой коллега. Наше секретное учреждение — официально архив, где хранятся никому не нужные бумажки. Крайне неперспективное место для кандидата в Любины мужья. Осталось только придумать Раждэну должность.
— Раж работает дворником у нас в архиве, — откидываюсь на спинку стула, жду разочарования сестры.
— Врёшь! — грозит мне пальцем. — Я породистого кобеля от двортерьера отличить могу. У него бабла хватает.
— Это ты по запаху перегара поняла? — хмыкаю.
— Он был странно одет, от него пахло алкоголем, но я вижу глубже, — черпает рукой воздух. — Настоящие богачи часто выглядят немного бомжевато. Это сейчас в тренде.
Погодите, я челюсть со стола подниму. Не перестаю поражаться Любиной фантазии.
— У тебя с Ражем ничего не получится, — пытаюсь вправить сестре мозг. — Он пережил тяжёлое расставание с женщиной и не готов к новым отношениям.
— А кто говорит про отношения? — Люба смотрит на меня как на дуру. — Можно просто трахаться. Главное — залететь от него.
— Чего?! — у меня глаза на лбу. — Сестрёнка, у тебя крыша поехала?
— У Серёгиной бабы получилось. Чем я хуже?
Вопрос риторический. Я не собираюсь продолжать этот разговор.
— От меня ты чего хочешь? — вздыхаю устало.
— Сведи нас, а? — сестра оживляется. — Пригласи Раждэна ещё раз. Мол, надо с краном разобраться. Ты куда-нибудь уйдёшь, а я его встречу. В халатике, под которым только я, — у Любы едва губы не рвутся от улыбки.
Щаз, ага! Теряю тапки!
— Нет, — встаю из-за стола. — Я сводничеством не занимаюсь принципиально.
Оставляю сестру в кухне в одиночестве. Она кричит, что я предательница, и вообще она со мной месяц разговаривать не будет. Собака лает, ветер носит. Я спать.