— Соберись, Дарина! — убеждаю сама себя.
Беру мерную ложку и пытаюсь равномерно распределить остатки мази по баночке. Бесполезно. Её осталось слишком мало. Тут и на глаз понятно, что масса нетто сильно меньше, а уж когда возьмут весы, чтобы проверить…
Всё будет, как с той русалкой — никто не станет искать правду. Сделаю из меня крайнюю, накажут по всей строгости и забудут. В начальстве я не сомневаюсь.
— Дарюш, я весь старый город обежал — нет пирожков с капустой, — в кабинет заходит Вова. — Кулебяку мясную будешь? — демонстрирует мне пакет с покупками.
Да, кулебяку буду. Если она из Вовы!
— Меня чуть не убили, пока ты эти дурацкие пирожки искал! — нервное напряжение выходит с криком.
Вова ничего не понимает, только глазами лупает.
Активно жестикулируя, рассказываю охраннику, как я провела время без него. Показываю полупустую банку с мазью, с чувством швыряю её на стол и не могу сдержать слёзы «радости». Я так счастлива, что поеду шить дварфам штанишки!
— Кажется, видел эту волчицу. Она у чёрного входа в МФЦ из тачки что-то тяжёлое вытащить пыталась. Я мимо прошёл, — Вова пожимает плечами.
Нехорошее предчувствие берёт ледяными руками за душу. Что такое тяжёлое она пыталась вытащить из машины? Да ещё и возле чёрного входа — место немноголюдное, рядом тупик и мусорные контейнеры.
— Надо проверить, — вытирая слёзы, заявляю решительно.
Стремительно выхожу из кабинета и шагаю по коридору к лестнице.
— Эй! Ты куда?! — Вова бежит за мной.
— Хочу посмотреть, что там, — отвечаю, а камень на душе становится ещё тяжелее.
— Да она, наверное, мусор выкидывала. Что ты так переполошилась?
Есть повод. Пока в виде нехорошего предчувствия, но это пока.
Хотела бы я ошибаться, только, похоже, не ошиблась. У крыльца чёрного входа всё перемазано кровью — асфальт, стена здания и… мусорный бак. Заглядываю в контейнер — а там жесть!
Вова тоже сует любопытный нос в мусорку:
— Ни хрена себе!
На дне контейнера вместе с обычным мусором есть кое-что нестандартное. Или кое-кто? Не знаю, как сказать правильнее. Это туша огромного пепельно-серого волка. Впрочем, он сейчас скорее алый, чем серый. На нём живого места нет. Смотреть страшно!
Сомнений нет, что этот зверь — истинный волчицы, которая едва меня не загрызла. Конечно, он не мог подняться ко мне в кабинет, а вот откатать отпечаток с его лапы труда не составило бы.