— Не в жёны отдаю свою кровиночку, — на лице отца не дрогнул ни один мускул. Он оставался твёрдым и бескомпромиссным, таким каким привыкли его видеть подданные. — Ради вашего блага станет она наложницей Альфы. Её жизнь в обмен на жизни тысячи людей княжества.
Люди на площади стыдливо прячут от меня глаза. Им жаль красавицу княжну, а свои жизни жаль больше.
Никто не пришёл на помощь, никто не заступился. Обмен состоялся. Жизнь княжны на жизнь княжества. Равноценный обмен.
— Ты должна гордиться, что можешь послужить отцу, — шепчет мне на ухо нянюшка, поднимая с колен. — Своей выходкой ты опозорила свой род —, продолжает она лить яд мне в уши.
Я мотаю головой, не хочу ничего слышать. Слёзы оставляют чёрные борозды на моём грязном от пыли лице.
Ничем отец не выдал ярости от моего своевольного поступка. Прошёл мимо, словно меня не существует.
Каджи* Брена подхватили меня под руки и потащили в терем к своему повелителю.
*Каджи — оборотни — воины.
2. Глава 2. Сделка
Я замерла и обмякла в сильных руках каджей. Сопротивляться нет смысла. Они всё равно сильнее.
Все мои душевные силы ушли на попытку заставить отца одуматься. Я ведь была так близка к своей мечте. Ещё немного, и я бы стала женой и княгиней.
А стала наложницей. Не могу прийти в себя от унижения. Меня, княжну подарили на потеху оборотню, словно последнюю рабыню.
Перед внутренним взором стоят полные презрения глаза отца и Святозара. Я хотя бы попробовала вымолить себе свободу, а не склонила молча голову перед жутким завоевателем.
Я женщина и не могу взять меч, чтобы защитить себя. А те, кто могут и должны, отводят глаза, как будто должно расплачиваться женщинами за трусость мужчин.
Что ждёт меня там в стенах терема, в горнице оборотня? От страха тело цепенеет.
Каджи притащили меня в горницу, которая принадлежит моему отцу. Теперь здесь живёт Альфа Семи Кланов. Что ж, князь отдал ему всё, включая самоуважение.
Бросают на пол, как тряпичную куклу и молча удаляются. Оборотня ещё нет.
Я забиваюсь в самый дальний угол. Нянюшка рассказала, какая жуткая участь ждёт меня. Пригрозила, что, если хочу уйти живой не сопротивляться и делать всё, что он прикажет.
Оборотень ясно дал понять, что уважения мне ждать не следует. Я даже не военный трофей, не добыча, взятая в жестоком бою, я подарок трусов, за счёт женщины купивших себе свободу.