- Там Галка есть. Я ей как себе доверяю, - отмахнулась бабушка.
Анюта стала зевать и тереть глазки и мы вместе с бабушкой уложили ее в кровать, обложив для безопасности подушками.
- Допивай кофе, - скомандовала она, когда мы вернулись в кухню.
- Бабуль, я должна тебе рассказать кое-что, - выдохнула я.
Ну а какой смысл откладывать? Сейчас расскажу или чуть позже - какая разница. Все равно ведь придется это сделать.
Убавив огонь под кастрюлькой, в которой варился суп для Анечка, бабушка поставила передо мной тарелку с бутербродами и села напротив.
- В общем…, - я сделала глубокий вздох. - Дан, он… Он изменил мне, бабуль.
Мой голос сорвался. Надо же, а я уж начала думать, что все, совершенное мужем после, затмило боль от измены, но нет. Рассказывать новому человеку - это словно бы снова переживать те самые первые жуткие часы после того, как прежняя жизнь разбилась на осколки.
- И я решила от него уйти. Развестись. Переехала к маме, но она… В общем, она не хочет, чтоб мы с Анечкой жили у нее…
Я говорила и говорила. Вытирала слезы, глотала внезапно ставший холодным и горьким кофе, переводила дыхание и продолжала сбивчивый рассказ. Бабушка молчала. Села поближе, обняла меня своими теплыми и ласковыми руками и гладила по плечу, давая поддержку.
- Ну, Данила, ну, кобелина козлиная, - сказала она, когда я закончила рассказ, - Такого гнать! Гнать поганой метлой к чертовой матери.
- То есть ты думаешь, что я права? - выдавила я.
- Только не говори, что сомневаешься еще! - вскинулась бабушка.
- Нет. Не сомневаюсь. Просто мама, ну, как ты поняла, не разделяет…
- Мама твоя свою жизнь пусто прожила, а выводов не сделала, и твою теперь так же прожить пытается, - перебила бабушка. - Так мало того, где это видано, чтоб дочь родную и внучку из дому выгнать еще и в тяжкий момент? Да-а-а, хорошо, что дед твой до этого не дожил, царствие ему небесное! Душа в душу с ним пятьдесят лет прожили, Маруська! И ни разу он на сторону не смотрел даже, внучка. Вот за таких мужчин держаться надо, которые за тебя держаться, а остальных гнать взашей куда подальше, запомни!
Она обняла меня.
- Все, моя милая. Успокаивайся, давай. Нечего из-за такого слезы лить. Ты у меня умница и красавица, оживешь и заживешь еще. А я, чем смогу, помогу!