Календарь показывал, что сегодня его День рождения.
Павел не любил свои Дни рождения. И не любил он их как раз по вине той, что дала ему жизнь в этот день.
Парадокс? Еще какой! Вся его жизнь – сплошные парадоксы.
Мать бросила их с отцом в День рождения Павла. Он летел домой как на крыльях, мать должна была вернуться из какой-то своей поездки как раз сегодня.
Не вернулась.
Она позвонила, рыдала в трубку, что-то говорила о том, что так будет лучше для всех, что он, когда вырастет, поймет ее и простит.
Павел вырос, но не понял и не простил.
Мать, которая твердила ему, сколько он помнил, что она никогда его не бросит, сделала это в его же День рождения. Вот такой подарок ему подарила та, которой он верил и которую любил.
Отец вошел в квартиру вечером и, сев за праздничный стол, накрытый домработницей Варварой, молча налил себе рюмку сорокоградусной, хмуро посмотрел на заплаканного сына и так же молча выпил. Только потом он сказал:
- Ты мой сын. Ты Костров. А Костровы не плачут. Больше чтобы я этой мокроты не видел. Мужик ты или баба?
Это День рождения Павла, а потому и пирог его любимый с черничным вареньем и румяными косичками из теста поверх варенья. В пироге воткнуты свечи – 8 штук. Варвара расстаралась, внесла пирог со свечами в комнату и объявила:
- Загадывай желание и задувай! Задуешь, и твое желание исполнится!
Павлик с надеждой глянул сначала на свечи, потом перевел взгляд на отца.
Отец глянул на свечи и усмехнулся:
- Задуешь все и с первого раза, и твое желание исполнится!
- Любое желание?
- А вот это ты уже сам и проверишь! – усмехнулся тогда отец. - Проверишь и сделаешь выводы. А через год сам мне расскажешь, сбылось или нет.
Он их задул. Все до единой и с первого раза, а желание так и не исполнилось. Мать он больше не видел. Никогда.
Несколько раз она звонила, когда отца не было дома. Варвара звала Павлика к телефону, но он отказывался подходить. Отвечал всегда одно и то же:
- Предателей не прощают.
Это были слова отца. Это его девиз. Только под этим девизом отец смог добиться того, что они сейчас имеют уже в равных долях.
Почему только сейчас? Да потому, что новую шахту, ее разработкой и первыми добычами Павел занимался уже только сам, один. Отец присутствовал номинально, только на бумагах, как деловой партнер.
В год, когда ушла мать, ему исполнилось 8 лет, а в этот ему стукнет уже 45. Вот так, вдруг и по темечку.