— Вам придется доплатить.
— Да идите вы к черту! — взвыла я. — Принесите мне что угодно за какие угодно деньги, пока я не стала грызть стены вашей кастрюли!
В третьем классе порции были адекватные. Колбаса несъедобная, но это если к ней придираться. Суп оказался просто божественен, но меня за подобные выкрутасы возненавидел весь кабинный экипаж. После ужина стало все еще хуже, причем настолько, что я всерьез начала опасаться за свою жизнь.
«Кассиопея» по непонятным причинам с наступлением «темного времени суток» выключала верхнее освещение и мультимедийную систему, а вместе с ними вырубалась и звукоизоляция. Как только комиксы, которые я читала, стухли со словами «Доброй ночи», а верхний свет начал таять, «Кассиопея» наполнилась звуками человеческого муравейника. Орали дети, ругались мужья, жены и случайные попутчики, кто-то слишком азартно резался в «Древнего дурака», а из одной из затопленных мной кают доносились такие звуки, что на месте бортпроводников я бы зашла проверить: то ли они включили собственный планшет, что строго запрещалось, то ли занимаются производством нелегальной продукции прямо во время межпланетного перелета.
— Я клянусь, я получу лицензию, — стонала я в отчаянии, натягивая на голову подушку. Не помогало. — И куплю собственный межпланетник. Проклятые чартеры!
В половине второго ночи по времени корабля я не вынесла.
— Включите звукоизоляцию, вы что, обалдели? — просипела я в переговорное устройство. — Как вы думаете, возможно ли спать в такой обстановке?
— В вашем номере кто-то есть? — удивился робот, потому что неутомимая пара снизу издала стон такой громкий, что я и сама вздрогнула и оглянулась на кровать рядом с собой.
— Нет, это из каюты внизу, — я скрипнула зубами. — Впечатление, что я в ночлежке!
— Эти пассажиры первого класса такие нервные, — сообщил кто-то кому-то на фоне робких оправданий робота, что система звукоизоляции выключается вместе со всем основным питанием, и сделать с этим ничего нельзя.
— Мы еще и очень грамотные! Если это все не уймется сейчас же, Космотрансназдор вас похоронит!
— Что вы предлагаете нам сделать с пассажирами? — уточнил робот, и я с размаху влепила ладонь в лицо. Искусственный интеллект, какие бы надежды на него с незапамятных времен ни возлагали, все еще оставался искусственным интеллектом. Проще говоря, интеллектом он не блистал, и вопрос робота прозвучал на полном серьезе. Так, словно если бы я сказала вырубить кислород, он сделал это не задумываясь.