Впервые видел друга в столь скверном настроении. Тот, кто всегда легко относился к спорам, сейчас, казалось, был готов сравнять меня с землей.
– Эй, демоны, – окликнула нас рыжеволосая бестия, заставляя остановиться.
Впрочем я это сделал с превеликим удовольствием, в отличие от не желающего проигрывать демона.
– Передумала? – подмигнул ей. – Стоит задержаться?
– Нет, – усмехнулась она. – Но возможно, мне понадобиться помощь с еще одной полочкой.
– Эйтан поможет! – раздраженно фыркнул Андрэс, и больше не желая задерживаться в помещении, покинул лавку ведьмы.
Подмигнув ей еще раз, я последовал за другом, нагоняя его у самого причала.
– Что за бес в тебя вселился? – хохотнул я. – Так не любишь проигрывать?
– Иди к черту! – рыкнул в ответ демон, ускоряя шаг.
Следуя за ним, лениво потягивался, а с губ не сходила довольная улыбка. Ведьма действительно была великолепна.
– Знаешь, а мы ведь до сих пор не обсудили, какой приз получит победитель… – начал я, прекрасно понимая, что мои разговоры еще сильнее раздражают взбешенного друга.
– Ты не можешь помолчать? – рявкнул он через плечо.
– Нет! – хмыкнул я. – Если выиграю… Или точнее сказать, когда, хочу твой русалочий медальон.
– Ты в своем уме?! – выпалил Андрэс.
– А что такого? Внимание водных нимф это нечто потрясающее. Разве нет? А если выиграешь ты, я тебе отдам драконью сферу. По-моему очень даже равноценный обмен, – пытался я успеть за мчащимся по мощеной дороге другом. – Хотя, ты явно потерял сноровку… Такими темпами мне не составит труда завоевать сердце ведьмы. Неужели так трудно было не вести себя как обиженный подросток? Кстати, знал бы ты, насколько она чувственная… Недаром о ведьмах столько слухов ходит.
Резко остановившись, демон недовольно рыкнул и, повернувшись ко мне, сорвал с шеи медальон, швырнув им в меня.
– Забирай! – рявкнул он. – А теперь катись к черту и дай моим ушам отдохнуть!
8. 7. Надеюсь, ты исправишь это
Киора
– Божечки-кошечки, – на протяжении двух суток действовал на нервы Кай, – и как теперь развидеть увиденное?
Когда котик рассказал мне в свойственной только ему нахально-издевательской манере, что именно предстало перед его взглядом, а точнее кто, то я долго хохотала, причем не над демоном, занимающимся рукоблудством посреди моей лавки, а над фамильяром, потому что у него забавно дергались усы с одной стороны.