Ада никогда не задавала Тошке вопросов о жизни отца, а мальчик, будто чувствуя это, сам их не поднимал. Вот только однажды, застав Аду застывшей у телевизора, проявил эмоции. Шёл сюжет об открытии какого-то нового предприятия. Богдан, как всегда, красивый, но за прошедшее время внешне немного огрубевший, рассуждал о перспективах развития его холдинга в новом направлении. Рядом с ним, явно красуясь, топталась очень эффектная блондинка. Время от времени рука Махрова властно касалась кончиков её пальцев. На руке незнакомки сверкало кольцо с большим драгоценным камнем.
«Рубин», — автоматически отметила она про себя.
— Мам! — окликнул её мальчик. — Ты всё равно красивее, чем она.
Ада сначала даже и не поняла, о чём он говорит, а осознав, внезапно сильно покраснела. Присев перед Антошкой на корточки, она с любовью пригладила его тёмные волосы, такие же мягкие на ощупь, как и у её бывшего мужа. На несколько мгновений снова провалилась в прошлое, но, почти сразу же вынырнув, ответила:
— Спасибо, мой любимый мальчик, но папа вправе приводить в свою жизнь другую женщину. Это нормально. Ты не должен этому противиться.
— Но ты же не привела себе другого мужчину? — задал вполне резонный вопрос ребёнок.
— Я не могу. У меня уже есть мужчина. Это ты, — тут же добавила она, увидев, как его бровки начинают хмуриться. — И потом, у меня есть Вика. А такие особенные детки нужны только мамам… ну и папам, конечно, если они у них есть. А у Викуши нет отца. Я тебе говорила. Я её покупала одна, мне и растить.
Пятилетний мальчик как-то по-взрослому скептически хмыкнул, а потом обняв её за шею, прошептал:
— Папа никогда не приводит её к нам домой.
Ада на автомате поцеловала сына, вот смысл сказанного им поняла только спустя несколько минут. Уточнять было поздно, а поднимать этот вопрос ещё раз для обсуждения с ребёнком — недостойно.
— Так кого ты всё-таки любишь? — вернул её в настоящее голос Кирилла.
Ада затравленно взглянула на него.
— Ты считаешь, что мне нужно произнести вслух, чтобы я ещё раз прошла через всё это?
— Не для этого, — неожиданно серьёзно произнёс мужчина. — Мне нужно, чтобы ты услышала, наконец, сама себя.
Она растерянно пожала плечами.
— Мои слова ничего не изменят. Сколько ни говори «халва», во рту слаще не станет.
— Увлекаешься пословицами?