Второй, клубы охоты. В отличие от предыдущей публики, эти желали
природу убивать. Но делать это следовало изыскано:
пропагандировалась равенство возможностей Охотника и Зверя. Ножи,
импланты, армированная ткань одежды, достижения современной
биохимии и галеон спасения – разумеется не в счет. Завсегдатаями
клубов было большое количество мужчин с разных планет и станций
Федерации, от джентльменов до мачо. Последние считали, что примерно
через 10 минут разговора я просто обязана упасть в их постель,
видимо от счастья. Спаси меня, мой Турбо-Иисус!
Третий же претендовал на роль национальной идеи планетарного
масштаба. Формулировалось это так: человечество должно быть
человечным, а всякая модификация своего тела считалась грехом и
повергалась ледяному презрению. Национальная идея проявлялась во
всевозможных олимпиадах и соревнованиях, где почтенные матроны
наблюдали, как их чада становятся самыми лучшими в очередной
дисциплине. Количеством разнообразных побед во всем подряд, от бега
до философии, измерялась та самая человечность. И это на планете,
где практически каждый имеет зеленые пятна на коже – зримое
доказательство генетической модификации для нейтрализации
цианотоксинов, обильно присутствующих в природе Кандидата. Немного
лицемерно, как по мне.
В этот день я уже успела посетить конференцию по спасению доброй
природы от злых людей, в офисе сдала материал риторам, и лениво
переписывалась с разной богемой (надо быть в курсе последних
сплетен), когда появился Шеф и немедленно вызвал меня в свой
кабинет. Его не было десять дней, по каким-то важным делам Дон
Альберто отбыл в Столицу. Узнав об этом, я вспомнила, как давно не
была дома… но вернуться на Марс в ближайшее время мне никак не
светило, увы.
Кабинет шефа находился на третьем этаже особняка редакции
(небоскреб, по местным меркам) и пребывал в творческом беспорядке.
Свалки тут не было, просто очень много разных предметов: картины,
статуэтки, вазы, минералы, куски чего-то и кого-то. Задавать
вопросы было опасно, для каждого из этих предметов у Шефа была
история длинной не менее сорока минут. Нет, рассказчик он был
отменный, и я с удовольствием выслушала не одну из них, вот только
шефа в этот момент совершенно не волновало, есть ли у меня иные
дела или нет.
− Ты любишь космос, Ханни?