Нельзя это описать как-то цензурно, поэтому я ограничиваюсь
только тем, что мы долго лечились после столкновения с этой
агрессивной фауной, и теперь неважно, исследован район дроном или
не исследован. Мы готовы ко всему.
Ханни:
– А смогли ли вы взять образцы той фауны?
Триша Адамс:
– Да кое-что осталось на наших скафандрах.
Ханни:
– А что было дальше с этими образцами? Вы их сдали в
биоинженерную лабораторию сектора? Их дальше куда-то применили или
это была, по сути, ваша бессмысленная потеря и получение травм?
Триша Адамс:
– Мы, конечно же, сдали эти образцы в биолабораторию, но вот ещё
один неприятный аспект этого приключения заключается в том, что эти
образцы, как ни странно, потом были утеряны. Мы даже не получили
оплаты. Мы не получили никакой информации, и эта высадка
действительно была бессмысленной с точки зрения какой-то информации
или пользы для науки.
Ханни:
– Где это произошло?
Триша Адамс:
– Я не могу сказать.
Ханни:
– Хорошо. Триша, а что вы ожидаете от Клондайка, и от нового
сектора?
Триша Адамс:
– Наверное, как и большинство капитанов Вольного флота, мы
ожидаем интересных заказов, которые позволят нам открывать новое,
приносить полезные ресурсы и получать удовольствие от приключений.
Это обычно и происходит при исследовании нового сектора.
Ханни:
– Триша, пожалуйста расскажи для наших читателей, как обычно
происходит исследование нового сектора?
Триша Адамс:
– Все начнется с официального открытия, где Капитан станции
объявит, что вошло в состав сектора, какие там есть звезды, планеты
и иные интересные объекты. Сразу после этого можно будет давать
заявки на миссии и совершать вылеты.
Ханни:
– А до этого нельзя?
Триша Адамс:
– Нет, вылеты запрещены. Если только улететь назад, в
Федерацию.
Ханни:
– Я всегда думала, что этот запрет необходим для соблюдения
справедливости, чтобы все капитаны стартовали свой поиск в одно
время. Поэтому ввели обязательный ритуал открытия, красивая
церемония, экипажи в парадных мундирах, музыка и шампанское! Жду,
не дождусь!
Триша Адамс:
– (смеется) О да! Это, конечно, стало символичным действием. Но
есть и чисто практическая причина. Сразу по прибытии станции, ее
ансибль начинает формировать бархан метрики. Он его делает не на
пустом месте, это было бы жутко долго и дорого. Станция
отбуксирована сюда, потому что тут есть, скажем так, природный
бархан, и ансибль его выравнивает, иногда делает побольше. Даже
такие незначительные манипуляции занимают от 2 до 3 недель, затем
необходимо рассчитать прыжковую конфигурацию. Массив данных запишут
на кристалл, и один из нас отвезет его в Столицу, в Университет
имени Кларка. Или на Новую Селену, в Кабатанский институт
планетарных исследований.