Я сжала
кулаки.
А я еще так
уверенно заявила про практику. И вот на тебе, первое же испытание
не прошла. Что теперь делать? Пойти на пару? Или и впрямь собирать
вещи?
Вспомнив
про забытый пенал, я вернулась в ту самую аудиторию. Пересекла
порог и резко остановилась.
На
паркетном полу, черном и еще дымящемся, лежал, свернувшись, как
младенец, голый мужчина с сочно-красными волосами. Край парты на
первом ряду обуглился и догорал, мигая оранжевыми точками.
Учительская доска и часть стены почернели. Как будто в аудитории
взорвался огромный огненный шар, и в его центре был…
Марко?
Я робко
шагнула ближе. Что случилось с его волосами? И почему он…
голый?
Испугавшись, что парню нужна помощь, я поборола
смущение и присела возле него на корточки.
— Эй. —
Осторожно коснулась щеки. — Эй, ты жив?
Я поднесла
ладонь к носу Марко и почувствовала уверенное дыхание. Его красивое
лицо казалось безмятежным, как будто парень спал. Тоже мне нашел
место.
Я бегло
осмотрела его широкие плечи, руки и грудь с безупречным рельефом
мышц. Не было видимых ран или ожогов. Только одежда
отсутствовала.
Поймав себя
на взгляде куда не следует, я торопливо распрямилась и, повертев
головой, осмотрела аудиторию. Недалеко от двери валялась кожаная
сумка на длинном ремне. Как будто ее бросили. А вот дальше не было
следов ни формы, ни обуви.
Не зная,
что еще делать, я подошла к окну и, напрягшись, сорвала штору.
Вернулась к Марко и укрыла его, как одеялом.
Так. Надо
кого-то позвать. Преподавателей? Ректора? А вдруг он делал что-то
запретное, и ему влетит?
— Н-н, —
промычал парень невнятно.
Я снова
опустился на корточки.
— Ты жив? —
я вгляделась в его спящее лицо.
У Марко
были неприлично длинные и густые ресницы, острая линия челюсти и
почти безупречный, будто вылепленный скульптором рот с мягкими
губами. Их он и разлепил, чтобы снова что-то промычать.
— Кого мне
позвать? — спросила я, склоняясь ближе.
Хотя к
Марко у меня были свои счеты за прозвище, я не собиралась на него
стучать. И если он неудачно экспериментировал с магией, то не я
буду об этом докладывать. Тем более меня в этой академии уже,
считай, и нет.
— Н-н, —
повторил Марко, так и не открывая глаз.
Не знаю,
как и когда, но его ладони сомкнулись у меня за спиной. Он обхватил
меня руками и притянул к себе.
— Эй! —
только и успела вскрикнуть, заваливаясь на пол.