После бани, переодевшись в добротную
дорогую одежду, я вернулся в опочивальню и там пробыл до тех пор,
пока за мной не пришёл слуга, чтобы проводить к ужину. К этому
времени я уже изрядно проголодался и с удовольствием отправился в
трапезный зал.
Пришёл я туда последним — Ясна,
Велигор Званимирович, его супруга и двое очаровательных деток:
мальчик и девочка лет пяти-шести уже сидели за столом. И никто не
ел, все ждали меня. Мне даже стало как-то неудобно, хоть моей вины
и не было в том, что меня привели на ужин позже всех.
Дядя Ясны познакомил меня с
семейством, и мы принялись ужинать, обсуждая произошедшее в
Крепинске. Супруга Грозовецкого посадника — Радана оказалась милой,
но совершенно неразговорчивой — за весь ужин она произнесла
буквально несколько фраз, но зато почти всё время улыбалась, чем и
подкупала. В основном разговаривали мы трое: я, Велигор
Званимирович и Ясна.
Болтали допоздна. Сначала слуги увели
спать детей, потом, извинившись, ушла Радана, а мы всё
разговаривали и разговаривали. Ясна рассказала, как казнили её отца
и другого дядю, как их всех предал Лютогост, как её насильно выдали
замуж и как я выкрал её, не дав Станиславу над ней надругаться.
Последнее в подробностях со смакованием деталей. Только про Добрана
умолчала и про то, что я пользовался диким огнём — об этом мы с ней
заранее договорились.
Дядя Велигор, узнавая подробности
произошедшего в Крепинске, только и мог, что охать, ахать, да
качать головой. Но всё равно просил рассказывать обо всех мелочах.
Под конец ещё раз заявил, что Ясну в обиду не даст и организует моё
возвращение домой.
— Благодарю тебя, Велигор
Званимирович, — сказал я на это. — Но я не хочу создавать тебе
лишних проблем. Я сам доберусь. А ты сильно выручишь, если одолжишь
мне немного денег. Как только я доберусь до дома, вышлю их
тебе.
— Да как ты можешь так говорить,
Владимир? — искренне возмутился дядя Ясны. — Что значит, одолжить?
Обидно слышать такое. Я так дам спасителю моей Яснушки всё, что ему
нужно. Сколько надо денег? И когда ты собираешься в дорогу? Я велю
подготовить повозку.
— Если дашь пятьсот печатей, это
сильно поможет, — сказал я. — Отправляться планирую рано утром, на
рассвете, не хочу терять времени. И повозка мне не нужна, на гусаке
быстрее.
— Утром получишь деньги, — заверил
меня Грозовецкий посадник, после чего посмотрел на часы и добавил:
— Поздно уже, если собрался на рассвете выезжать, то надо спать
идти.