Клянусь, сын мой, я ни за что не нарушу их условия и не дам им повода причинить тебе вред. А через год или чуть больше, когда они убедятся, что мне можно доверять, я попытаюсь уговорить их вернуть тебя домой и взять других заложников – молодых людей, а не ребенка.
Дантио захлюпал носом и пробормотал:
– Да, папа.
Отец снова его обнял и отпустил.
– Ты ведешь себя совсем не как ребенок. Оставайся храбрым, всегда будь вежлив, и с тобой не случится ничего плохого. Идем посмотрим на вигелиан.
Дантио спрыгнул на землю, в свою тень на глинистой дороге, отец за ним. Рядом остановились две другие колесницы, и настрианин занялся всеми тремя: поглаживал шеи гуанокосов и что-то шептал, словно разговаривал с ними. Последователь культа Настра вполне мог с ними разговаривать; он заставит их спокойно стоять несколько часов и при этом будет совершенно счастлив сам. Настриан не интересуют люди.
Папа помог маме, которая укачивала на руках Фабию, выбраться из колесницы. Бенард тут же подбежал к матери. Свидетельница Фиорелла отстегнула ремень и поставила Орландо на землю, придерживая его за плечи – ей вовсе не требовалось прибегать к мудрости своей богини, чтобы догадаться, что он постарается удрать. Малыш визжал и лягался. Фиорелла будет нужна во время переговоров, поэтому Дантио подошел успокоить Орландо. В последний раз.
– Идем посмотрим на ледяных демонов. Они ужасные.
Гроза семьи решил, что дело того стоит, и молча пошел за братом. Он даже позволил Дантио ненадолго взять себя за пухлую ручку.
Первая колесница ледяных демонов остановилась на некотором расстоянии. Один из них занялся животными, а другой пошел к селебрианам. Он был безоружен и огромен. Кое-кто утверждал, что вигелиане – чудовища, но этот очень даже походил на человека, если забыть о его диковинном цвете. Вигелианин целиком закутался в нечто похожее на шерстяное одеяло, открыв только руки и ноги. На голове и лице блестела золотистая щетина; глаза поражали неестественно голубым цветом. Он сердито махнул рукой отстающей колеснице.
Дантио заметил, что мышцы у него даже мощнее, чем у Маркео, придворного колесного мастера.
Маркео погиб у Двух Фордов.
– А почему он красный? – спросил Орландо.
– Его сожгло солнце, – ответил Дантио.
– Почему?
– Потому что.
Дантио слышал, что кожа у ледяных демонов розовая, а не коричневая, но у этого она обгорела и слезала клочьями. Мальчик оглянулся назад, на крыши и стены Селебры, заполненные народом; люди наблюдали за происходящим и ждали своей участи.