— Думаешь, он там? — спросил Князев, заглядывая внутрь.
— А где ему ещё быть? Это же его склад! Он тут начальник и
подчиненный в одном лице!
Табельное оружие у меня при себе имелось и прежде чем идти к
Князеву, я его прихватил его с собой. Все это время оно хранилось в
дежурке — не потому, что не нужно, а просто не практично. У
большинства офицеров и прапорщиков были получены и автоматы и
пистолеты. Это дополнительная ответственность, а в реальном штурме,
толку от пистолета «Макарова» мало. Сам факт хранения пистолетов в
сейфе дежурной части — временная, сугубо местная мера, принятая
незадолго до моего появления здесь. Для меня это было странно, но в
чужой монастырь со своим уставом не ходят. Конечно, хранили не все,
несмотря на имеющийся устный приказ от начальника пограничной
заставы. Когда на нас напали духи, я даже и не подумал забирать его
из дежурной части, а сейчас подстраховался — держал его в кармане
штанов. У Князева был свой, кажется, тот его не сдавал. Остальные
члены группы уже были на отдыхе — у них вообще два дня прошли в
напряженном режиме.
Я медленно вошёл внутрь. Запахло пылью, мышами и какой-то едой…
Что-то странное, будто здесь что-то готовили. Бред какой-то.
Скрипнули доски.
Рядом я случайно нащупал что-то влажное. Потрогал — мясо.
Огромный окорок на столе, в нем торчал нож.
Я шагнул дальше, по полу покатилось что-то металлическое.
В дальнем конце раздался какой-то шум, шорох. Что-то упало.
Определенно, здесь на складе кто-то был и совершенно точно, что не
крысы. Запах пищи становился отчетливее.
— Эй, кто там? — вдруг раздался из глубины суровый голос, с
некоторым акцентом. Ну, точно, Алиев таджик по национальности.
Впрочем, я и не сомневался, ведь застава как раз и стояла на
границе Афганистана с Таджикской ССР.
И помощников у него не было, тот все хозяйство вел сам. Если что
было нужно разгрузить, загрузить или перенести, он просто приходил
к начальнику и говорил сколько нужно людей и для чего. Но это было
редко.
— Свои! — непринужденно отозвался я.
Послышались тяжёлые шаги и в проходе впереди показался сам Умар
Юсуфович. В мятой форме «афганке», с ножом в руках. Явно
недовольный.
Щёлкнул выключатель и в коридоре вспыхнули ещё три лампочки,
такие же тусклые, как и те, что были впереди.
— Я занят! — смерив нас хмурым взглядом, произнес тот. — Чего
надо?