Вот мы и в штабе. Вопреки ожиданиям
это был небольшой домик, скорее похожий на временную бытовку.
Нереально душный и тесный, — всё так, как бытовке и полагается.
Внутри стеллажи с архивом, коробка с кучей карт как у Буревого на
мостике, рабочий стол начальника и непосредственно сам начальник,
господин Пескаторе.
Чем-то неуловимо похожий на жабу
мужик в чёрной форме. Летней, конечно, — рубашка с коротким
рукавом, — но от этого ему явно не легче. Бедняга сидел под
вентилятором, но всё равно потел, пыхтел и дополнительно
обмахивался какой-то папкой. Начались переговоры. Эмоциональные,
что звиздец…
— Пипикало! — орал господин
Долбацца. — Папаколо!
— Спагетти, фетуччине! — орал в
ответ Пескаторе. — Болонья, аталанта, лацио!
Ну… с вероятностью в девяносто
девять процентов орали они не так, но я за время своего
итальянского отпуска уже задолбался разбирать чужую речь. И
главное: зачем? Один хрен ничего не понимаю! А потому:
— Марчелло Мастрояни! Лечче! Интер!
Наполи!
— Пенне, фузилли, Моника
Белуччи!
— Пипикало!
— Папаколо!
Коверкая про себя этот диалог, я аж
в улыбке расплылся. Похвалили себя за остроумие и давай разгонять.
И каюсь, чуть было не пропустил свой выход! Когда господин
Пескаторе схватился за телефон, Петя Грызлов толкнул меня локтём в
бочину, мол, не спи, и я принялся магичить.
На удивление, начальственная жаба в
чёрном оказалась не-магом вообще, и до кучи не носила при себе
артефактов. Уверен, это недопущение связано либо с жарой, либо с
тем, что на территории базы ему никто и ничто не грозит. Но вот как
есть…
Самый лёгкий каст в моей жизни. В
режиме онлайн, я подменил примерно все те цифры, что набирал
Пескаторе, и срочно покинул его голову. И вот что характерно! С
человеком по ту сторону телефона он вёл себя гораздо сдержанней,
чем с Тинто.
— Тальятелле-паппарделе, — говорил
он, периодически откашливался и по ходу разговора всё сильнее
менялся в лице. — Изабелла Росселини, — и вот это их извечное: —
Come?
Но разговор закончился. Марио
выполнил свою часть работы на отличненько и наверняка сейчас хрюкал
как не в себя, в красках представляя, что случится дальше. А дальше
Пескаторе молча просидел не меньше пяти минут, пытаясь уложить у
себя в голове крамольную мысль. Как же так, мол? Неужели мир
настолько изменился? Вот в наши времена, ну и так далее…