«А вдруг всё это - правда?» - одна только эта мысль воодушевляла меня на новые подвиги. Но я и думать об этом боялась, ибо разочаровываться ой как не хотелось. И поэтому я старалась жить здесь сейчас, не думая ни о чём больше.
К слову сказать, ректор к моему разочарованию перепоручил меня стайке своих «вино-водочных» коллег, как я называла их про себя, чтобы хоть как-то повеселиться, пусть и в душе. А они в свою очередь избавились от меня, поймав на лету какого-то рыжего студента, что летел на всех парусах, намереваясь проскочить мимо, но против такого преподавательского состава шансов у него практически не было.
- Донол Спейс! – гаркнула миссис (я очень надеялась, что не мисс) Венди, отчего шустрый и конопатый пацан замер в своём полёте, обратив к ней взгляд своих светлых глаз, и раболепно улыбнулся.
А я попыталась найти рифму к его имени или фамилии в контексте алкогольной продукции, но мне ничего не пришло на ум. Значит местные студенты всё же отличались от здешних преподавателей, что не могло не радовать. Возможно, у нас даже будет шанс подружиться, если срок годности моей галлюцинации очень скоро не подойдёт к концу…
- Проводите мисс Олю к миссис Гроули, пусть она выдаст ей всё необходимое для учёбы и подберёт подходящую комнату, - немного смягчился голос профессорши, пока она сообщала всё это рыжему. А после он вновь стал ледяным. – И не вздумай болтать лишнего!
Она взмахнула рукой, и рыжий тут же схватился за свой рот ладонями, словно ему, как и мне минут десять назад, заткнули его кляпом.
Я не поняла, что произошло, но миссис Венди-Бренди, хищно улыбнувшись, тут же забыла о нашем существовании. Впрочем, как и остальные учителя – они избавились от проблемы, спихнув её на более слабого. И на этом наверняка думали, что их миссия завершена.
И так, проводив их взглядом, я развернулась к Донолу, намереваясь устроить допрос и ему.
- Оля! – я протянула руку для рукопожатия, и рыжий аккуратно пожал её, продолжая с интересом разглядывать меня.
А он был, пожалуй, старше меня, что не сразу бросалось в глаза, но кое где пробивающаяся рыжая щетина на в данную минуту румяных щеках, да и черты лица, выдавали его возраст. Глаза его были с некоторой хитрецой, а кожа бледноватой, как и у всех рыжих. Волосы же едва касались плеч, слегка завиваясь на концах, а в целом представляли из себя взлохмаченную весёлую копну, похожую на золотистое сено. В деревне у моей бабушки таких было пруд пруди. В смысле, я про копну, а не про парней сейчас.