– Если хотите, чтоб все было хорошо, то ДА.
– Я вас поняла, извините, мне казалось, что так лучше будет…
– Не будет, это попытка сбить предстоящий обряд, чтоб мы не достигли нужной нам цели.
– Тогда я молчать буду, пока вы не спросите.
– Вот, лучше учи, пока едем, надо наизусть выучить.
– Хорошо, я постараюсь, но если что, ведь можно в листок подсматривать?
– Конечно можно, даже иногда нужно, так как думаю, помех у нас еще много будет.
Они доехали до кладбища. В этот осенний день оно создавало особо угнетающее впечатление, хорошо хоть было сухо. Но листва с деревьев уже опала, и теперь везде высились черные голые ветви, а небо хмурилось серой хмарью, от которой разве что мороси можно было ждать. А значит, дождя быть не должно, что также является плюсом, Маше не хотелось потом чистить машину от сырой земли, принесенной на обуви с кладбища.
Выйдя из машины, Люба чуть не наступила в лужу, единственную на всем пути и припорошенную листвой. Девушка вела, как компас, в нужном направлении, неся с собой пакеты. Степан же сидел на плечах и все повторял, как заведенный.
– Не к добру это все, ох не к добру…
– Степа, не нагнетай, а! - и в какой-то момент Маша потерял Любу из виду, отвлекшись на чертенка.
Она пошла дальше, но девушки нигде не было, зато она увидела людей, что рыдали у свежей могилы.
– Простите, мне бы не хотелось показаться бестактной, но вы не видели тут девушку с пакетом, - обратилась Мария к супругам.
Женщина немного отошла, и за ее спиной показался крест, с которого на ведьму смотрела та самая Люба, и даже надпись об этом свидетельствовала.
– Ничего и никого мы не видели.
– Простите еще раз, а это ваша дочь?
– Да, она, такое горе…
– А где ее сестра лежит?
– Что? Откуда вы знаете? Кто вы такая?
– Меня Люба попросила помочь им упокоиться и оставить этот мир. Я не знала, что встречу вас здесь.
– Вы ведьма?
– Да, извините еще раз.
– Ничего, проходите. Она мне снилась, все просила ее в покое оставить, говорила, что уйти не может, пока мы плачем тут, а как не плакать-то?
– Соболезную вашему горю.
– А сестра вот, рядом, они же близняшки были.
– Да, я слышала, и вторая родилась мертвой. И она не упокоена, она за Любу держалась и, видимо, забрала с собой.
Женщина еще громче расплакалась, потом начала кого-то обвинять, ругаться и, когда все же взяла себя в руки, задала свои вопросы.