Нахмурился.
Если она подосланная актриса, то в сценарии произошел сбой. У кого встанет на зубрилку?
Не спорю, домашние девочки – тот еще «деликатес», если их правильно подать. Вот только это «правильно» – ее сегодняшний образ в полутемной комнате спальни. А никак не на обозрение всех, кто был приглашен на званный вечер.
Неправильная зубрилка.
Какие, нахер, книги?
Да она должна стоять на коленях и смачно насасывать, ну, или прыгать на члене, поигрывая при этом грудями и постанывая. Книги в этой цепочке действий были лишними!
- Неправильно. – Одно слово, которого должно было хватить, чтобы перестроить ее линию поведения, но Ангелина сделала вид, что не поняла.
- Некоторые считают, что мое предпочтение безалкогольным коктейлям – это тоже неправильно.
- Ты не пьешь?
- Пью. Но крайне редко. Алкоголь мешает мыслить трезво.
- Вечеринки и организовывают для того, чтобы расслабляться, а не обсуждать философские трактаты Гераклита.
- «Все течет, все меняется?» – Удивила она меня цитатой. А после добила. – Ну, да, для вечеринок скорее подойдут рассуждения про Диониса, ведь многие будут путать его с Богом виноделия, превознося виноград и горланя тосты.
Эта беседа сбивала с толку. Как и образованность… модели!
Я, разумеется, отдавал себе отчет, что многие красивые барышни имели в своей черепушке что-то посерьезнее, чем понятия, как добиться успеха на подиуме, вставая к свету рабочей стороной. Но разговоры про древнегреческих философов?
- Откуда ты?
- Из Казани.
- Давно в Москве?
- Полгода.
- Как попала в «Cuore»?
- Прошла кастинг. – Она пожала плечами. – Помог факт публикации в журнале, где Фабио презентовал коллекцию летних платьев.
Несколько раз моргнул.
Да быть не может…
И я упустил?.. Этот журнал у меня давно лежал на столе, но не хватало времени пролистать до нужной страницы. Да и понимал, что ничего нового, кроме того, что сам Гальянни показывал на эскизах и пробных пошивах, я не увижу.
Сюрприз.
- Где ты остановилась?
Ангелина растерянно захлопала глазами. Сама невинность!
- Вы хотите меня подвезти?
4. Глава 3
Ангелина
Ох, как же красиво зажегся огонь в его глазах! Казалось, будто у Ястребова внутри образовался пожар, настолько ярко вспыхнули малахитом очи, чтобы после сузиться в мелкие щелки. Губы искривились: сначала сошлись в плотной линии, но чуть позже дрогнули, и правый уголок предательски пополз вверх, указывая, что эту мимику можно расценивать, если не как улыбку, то хотя бы усмешку.