— Александр Васильевич Воронцов, — улыбнулся я.
Жена Померанцева выглядела типичной домохозяйкой. Она была в
домашнем платье. Каштановые волосы небрежно выбивались из
прически.
Женщина с испугом смотрела то на мужа, то на меня. Заметив ее
страх, я предположил, что господин Померанцев слишком строго
обращается со своей женой. Если не сказать больше.
Зато Миша был в восторге.
— Посмотри, какой дом, Саша, — радостно сказал он.
Дом действительно был хорош. Двухэтажный небольшой особняк,
старый, но крепкий. Он был построен из маленьких кирпичиков
темно-зеленого цвета. Насколько я знал, такие дома строили сразу
после Смуты. Дом глядел на нас высокими окнами с частым переплетом.
Наверху, под самой крышей блестело круглое чердачное окошко.
Участок вокруг дома был засеян мягкой травой. Я заметил, что
траву недавно подстригали. Кроме того, рядом с домом росли
несколько лип и одна старая береза.
— Выглядит очень уютно, — с улыбкой сказал я, — но этому дому
лет двести, не меньше. Наверное, ему требуется ремонт.
— Дом в прекрасном состоянии, — заверил меня Померанцев.
— Вы сейчас здесь живете? — спросил я.
Померанцев покачал головой.
— Нет, этот дом принадлежал моему дяде. Дядя умер год назад, и
тех пор дом пустует. А у нас своя квартира на девятой линии.
— Кто же в таком случае ухаживает за домом? — удивился я. — Он
не выглядит заброшенным.
Померанцевы испуганно переглянулись.
— Мой муж присматривает за ним, — объяснила жена
Померанцева.
— Траву тоже он подстригает? — улыбнулся я.
— Да, — закивала женщина. — Конечно.
— Что ж, приятно видеть имущество, о котором заботятся.
Я толкнул калитку, и она отворилась абсолютно бесшумно. Петли
были хорошо смазаны. От калитки к крыльцу вела узкая дорожка,
выложенная плоскими разноцветными плитками. Я заметил, что
несколько плиток совсем недавно заменили.
— Дорожку тоже вы привели в порядок? — с улыбкой спросил я
хозяев.
— Да, — торопливо закивал Померанцев, — пришлось повозиться.
И в эту минуту я понял, что он меня обманывает. Это ощущалось
очень ясно. Недаром же я обладал магической способностью к эмпатии.
Я удивленно нахмурился. Зачем бы адвокату врать о мелочах? Какая, в
сущности, разница, кто именно ремонтировал дорожку? Нас ведь
интересует только ее состояние.
— Давайте посмотрим дом изнутри, — предложил я, поднимаясь на
крыльцо.