— Мастер
Фарди, вы ведь разбираетесь в зачаровании?
— Созрела
для своего первого фокусатора, малышка? — пошамкал губами старый
маг. — Раньше моими работами пользовались лучшие маги Нарибии, но
сейчас я лишь иногда возвращаюсь к ремеслу.
— Я
купила себе серебряный браслет. Сможете внедрить в него
печать?
—
Серебро? — скривился он. — Не люблю я с ним работать!
— А
смотреть на то, как вашу ученицу продают в рабство, любите? —
ударила в больное место Эббот.
— Ладно,
сделаем тебе фокусатор. Но на осколки потратиться тебе придется.
Пяток золотых минимум уйдет.
— Я
готова заплатить, мастер Фарди!
— В таком
случае начнем сегодня вечером. Какую печать ты собираешься
увековечить в металле, ученица?
—
Наверное… М-м-м, сейчас…
Лейна на
некоторое время зависла
размышлениях. Она давно раздумывала об упущенных возможностях и о
своем будущем. Хочет ли она продолжать трудиться в госпитале, где
относительно безопасно и неплохо платят? Ловить крохи знаний от
скупого чародея? Или же пойти на риск?
Она вдруг
поняла, что выбор надо делать прямо сейчас. Иначе следующий раз
будет не скоро.
— Целеб…
Молниевое Копье! — неожиданно для самой себя выдала
Эббот.
— Да? Я
думал, что ты захочешь фокусатор для целебной печати. Ты ведь в
госпитале подрабатываешь? — заметил мастер Фарди,
прищурившись.
— Меня
уже один раз продавали в рабство и один раз похищали, поэтому я
решила, что надо иметь возможность защитить себя. Боевой фокусатор
в таком случае может спасти мою жизнь!
—
Понятно, — покивал наставник. — Значит, в следующий раз займемся и
целебной печатью.
— В
следующий раз, — согласилась Эббот, покривив душой.
Потому
что в глубине она уже понимала, что следующего раза не будет. Лейна
приняла судьбоносное решение. Которое может как легко погубить ее,
так и принести невиданную славу и великие возможности.
Она ведь
никак не отблагодарила мастера ни за свое освобождение, ни за
улучшенные печати. Лейна чувствовала себя должницей Хорана,хотя по идее и не должна была. Все-таки
он по полной пользовался ее способностями, пока она носила ошейник.
Тем не менее, девочка испытывала признательность и даже нечто вроде
привязанности. Она не могла подобрать слов, чтобы точно выразить
свои ощущения.
При всей
своей внешней жути, Хоран производил необычное впечатление. Он был
харизматичен и обаятелен в своей жути. Строг, но справедлив. Алчен
до зубовного скрежета, однако Лейну он отпустил на волю, снабдив
ц