Нежное лицо матери. Её ласковый голос. Деревенская ярмарка и ощущение безмятежности. День, полный солнца и тепла. А потом - холод. Смерть мамы. Отец, одиноко стоящий возле двери. Черная бездна. Гибель отца и вновь черная бездна, воронкой засасывающая в себя...
Тоска по родным напомнила о себе щемящим чувством в груди.
Илайн не боялась умирать. Скорее, её большая часть хотела присоединиться к семье, но другая - задавалась вопросами.
Неужели это всё? Неужели она была рождена для этого?
Илайн сглотнула и почувствовала горький вкус. Слезы обожгли ей глаза, но девушка так и не расплакалась.
Пронзительный, полный силы, клич ворвался в разум Илайн в тот момент, когда она едва не утонула в чувстве обреченности.
Словно кто-то тряхнул её изнутри.
Она, встрепенувшись, повернулась в сторону оглушающего звука. Повернулась - и пожалела о том, что сделала.
Тристан держал за длинные волосы голову одного из убитых им врагов...
9. 9
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Невыносимый ужас сдавил сердце Илайн.
Она вскрикнула - но крик получился таким слабым, что потонул в воздухе, который заполнили уже другие крики.
Мужские, полные торжества, голоса заявляли о победе.
Всадники, осматривая повреждения, принялись кружить вокруг повозки.
Опасаясь быть замеченной, Илайн вжалась спиной в деревянный борт и затаилась. Это было единственное, на что она была способна сейчас.
Но как бы не старалась девушка спрятаться, случилось то, чего она так опасалась. Словно насмехаясь над её страхом, показался Тристан.
Его холодное лицо не выражало никаких эмоций. Будто не он мгновениями ранее, подобно зверю, сражался. Будто не его пальцы безжалостно трясли голову убитого им врага...
Глаза Тристана равнодушно скользнули по лицу Илайн.
Он видел её страх, еще больше - ощущал его. За прожитые годы воин научился улавливать это едкое чувство. Как настоящий хищник, Тристан использовал этот страх себе во благо.
Но сейчас в этом не было нужды.
Перед ним была женщина.
Молодая и глупая.
Её лицо было мертвенно-бледным, а в широкораспахнутых глазах, глубокого сосново-зеленого цвета, застыли слезы. Она тряслась как одинокий лист под потоками северного ветра.
Такая же одинокая и слабая.
Тристан ничего не сказал. Его не заботило состояние девушки. Потрясется - и забудет. Он сомневался, что она впервые видела смерть - хотя бы потому что в этих землях без устали все эти годы проливалась кровь.