Это как зеленый свет для Макса. Он улыбается мне и целует, с таким напором, что сдаюсь, впуская его язык в свой рот. Не дает опомниться. Его толчки становятся все резче, глубже. Под ним я просто сгораю. Срываю голос от стонов и криков удовольствия.
Макс, словно дикий волк, которого не укротить. Но, тем не менее чувствую, что он прислушивается к моему телу, чтобы не навредить.
Я обхватываю его ногами, развожу бедра сильнее, чтобы он мог войти глубже. Тело в мелких каплях пота, блестят словно диаманты. Низ живота скручивает неведомая горячая спираль.
По телу проходит электрический ток и меня накрывает оргазм. Уносит в неведомый мне водоворот. Тело дрожит от полученного удовольствия, освобождения.
− Ма−кс!!! – кричу на выдохе в этот момент.
Сердце колотится так сильно, что вот−вот выпрыгнет.
Когда прихожу в себя, то уже лежу в его объятиях. Он нежно гладит мою спину.
− Ты как?
− Нереально… это… не могу даже объяснить, − пытаюсь подобрать слова. Но нет таких, которые могли бы полностью передать мои чувства. − А ты… − мне все же неловко спрашивать, получил ли он удовольствие.
− Заучка, с тобой я не мог не получить удовольствия, − целует меня в макушку. – Ты моя личная зависимость и мне всегда тебя будет мало.
В эту ночь я понимаю, что именно сейчас я была именно с Максом. Все было по-другому, все мои ощущения, эмоции. Я без остатка отдаюсь ему. Снова и снова.
− Кайф… − выдыхает мой мужчина. – Я знал, что только с тобой может быть так кайфово!
Терновский встает со смятой постели и идет к окну. По пути находит свои боксеры, натягивает их, прыгая на одной ноге. Потом садится на подоконник, открывает окно, ставит его на верхнее проветривание.
− Тебе не тянет дымом? – заботливо спрашивает, закурив сигарету.
− Нет… нормально, − тоже встаю, закутываюсь в простыню и собираю мусор вокруг кровати.
− Да оставь, я потом сам уберусь, − затягивается, выпуская струйку дыма в сторону открытого окна.
Я его не слушаю, уношу все, что использовали в кухню и сбрасываю в мусорное ведро. Я сбегаю. Мне не понравилась фраза Терновского, что только со мной может быть так кайфово.
Это значит, что были другие, с которыми не так кайфово. Другие… сколько их было у парня за столько времени? А сколько еще будет.
Вижу циферблат на холодильнике, светится в полутьме. Третий час ночи. В общагу не впустят уже. Я и не собиралась, но… гаденькое чувство, знать, что были другие. И даже то, что со мной кайфовее всех, не успокаивает.