Неужели им просто нравится наблюдать за нашими страданиями и они
получают от этого удовольствие?
Или есть другая причина, которую мы не видим, потому что наши
мозги… или импланты… настроены не замечать её?
Или нас просто выкинули.
Эта идея появилась и захватила мой разум на весь остаток пути.
Нас просто выбросили за ненадобностью, оставив нам те крохи, что
являются для нас всем, а для Атлантов, не больше луж на полу.
* * *
Мы снова пристыковались к «Последнему Вздоху».
Огромная база жила своей бурной, многолюдной жизнью, не обращая
внимания на наши мелкие проблемы. Мы быстро прошли через доки и
снова спустились на нижние уровни, в запутанные технические
коридоры, ведущие к убежищу Кайроса.
Атлант-изгой встретил нас с тем же апатичным равнодушием. Его
лаборатория выглядела точно так же, как и в прошлый раз – полумрак,
странные приборы, запах озона.
«Вернулся, человек?» – прошелестел он, даже не повернув
головы.
Я молча положил на стол устройство сопряжения и горстку мелких
кристаллов, которые нашел в ящике Векса.
Кайрос обернулся на шум, на мгновение его пылающие синевой глаза
расширились.
Он увидел прибор.
Медленно подойдя, Атлант взял устройство в руки и провел
пальцами по гладкой поверхности. В его обычно пустых глазах
промелькнуло что-то похожее на… удовольствие?
«Ты сделал это», – констатировал он. – «Удивительно. Я
не верил, что у тебя получится».
«Хорошо, человек. Я держу свое слово. Какой кристалл хочешь
установить первым? Знания или… что там у тебя еще?» – Он
перевел взгляд на меня.
Я указал на прозрачный, светящийся кристалл со словарем.
«Мудрый выбор. Хотя и опасный». – Кайрос кивнул. –
«Тебе еще предстоит в этом убедиться».
Он взял кристалл и подключил его к устройству сопряжения.
Обруч засветился мягким голубым светом.
И вот я снова в кресле.
На этот раз процедура была иной. Кайрос надел мне на голову
обруч, и я почувствовал легкое давление на виски. Затем он
активировал устройство и мир вокруг исчез.
Перед глазами возник вихрь из света, символов, образов. Они были
чужими, непонятными, но каким-то шестым чувством я понимал – это
язык. Древний язык Атлантов. Символы складывались в слова, слова –
во фразы, фразы – в потоки информации. Они не просто записывались в
память, они вплетались в структуру моего сознания, становились его
частью. Это было похоже на загрузку огромного архива прямо в мозг.
Процесс был не болезненным, но изматывающим.