Он стоял так несколько минут, погруженный в свои грезы,
разговаривая с дроидами, как со старыми друзьями. Затем он тяжело
вздохнул, развернулся и ушел, так и не заметив меня.
Я вышел из укрытия, когда его шаги затихли вдали. Теперь я не
сомневался. Векс был одержим. Он видел в этих дроидах не
потенциальную угрозу, а единственное спасение. Он верил, что сможет
их контролировать, что сможет использовать их мощь во благо
базы.
Но он ошибался.
Он играл с огнем, с технологией, которую не понимал до конца, с
системой, которая уже однажды принесла смерть и разрушение.
Его фанатизм был опасен.
Опаснее его жадности, опаснее его жестокости. Потому что
фанатик, уверенный в своей правоте, способен на самые страшные
ошибки. И если он получит кристалл-словарь, он не колеблясь
попытается запустить этих дроидов. И тогда катастрофа станет
неизбежной.
Нужно было его остановить.
Но как? Раскрыть правду жителям базы? Они не поверят.
Сочтут меня сумасшедшим или провокатором.
Попытаться уничтожить консоль?
У меня не хватит на это сил.
Нужно действовать хитрее.
И быстрее.
Вернувшись в мастерскую, я первым делом рассказал Грете о своей
находке – о мастерской ремонтных дроидов, о следах бойни и о
недвусмысленных предупреждениях на консоли управления.
Я не упомянул о визите Векса, чтобы не усугублять ситуацию, но и
без этого было ясно – барон играет с огнем.
Грета слушала меня молча, её единственный глаз становился все
мрачнее с каждым моим словом. Когда я закончил, она долго молчала,
глядя в одну точку, её пальцы – живые и механические – нервно
перебирали какой-то болт на верстаке.
«Я знала, что этот сектор существует», – наконец сказала
она тихо, её голос был глухим и тяжелым. – «Но надеялась, что
он похоронен навсегда. Вместе с теми, кто там погиб».
«Ты знаешь, что там произошло?» – спросил я.
Грета кивнула.
«Это случилось давно. Очень давно. Еще до Векса. Базой тогда
управлял другой барон, жадный и глупый. Он нашел эту мастерскую и
решил, что сможет использовать дроидов для… ну, для своих нужд.
Укрепления власти, добычи ресурсов, неважно». – Она сделала
паузу, словно собираясь с силами.
«Он попытался их активировать. Но Администратор нашей базы… он
ведь не только с кредитами не дружит. У него с самого начала был
дефект в управляющем ядре. Какой-то сбой в протоколах контроля над
сложными автономными системами. Видимо, потому и была
законсервирована мастерская по протоколу «Цикада» – это
протокол глубокой спячки с блокировкой активации».