- Так это или не так, в любом случае ЧуСонгу придётся обратить
внимание на Майко. Ведь ты ещё не утратила желания стать
принцессой? - хитро спросила СуБин. - Хотя ЧжунГи мне искренне
жаль.
"Ну да, она мне не нравилась. При всём её таланте и гениальности
она вела себя неподобающим образом. Из-за неё мне и от сонсэннима
постоянно влетало. Но видит богиня - я не желал её смерти", - думал
заместитель директора по общей дисциплине, господин СонгЁ, любовно
прикрепляя чёрную траурную ленту к портрету украшавшему главный
вход в школу "Сонхва". Портрету, на котором была изображена ГопСо с
папской тиарой на голове.
- Что это вы делаете, господин СонгЁ? - от вопроса мимо
проходящей преподавательницы балета, заместитель директора
вздрогнул.
- Да вот, - неуверенно улыбнулся мужчина. - Скорблю, так
сказать, проявляю личную инициативу.
- А не рановато ли? - женщина покачала головой. - Никто ещё не
объявлял траур.
- Но венки-то к школе несут.
- Несут. Но это такая же личная инициатива наших учеников,
однако администрация школы траурные церемонии не инициирует.
Смотрите пуджанним, как бы вы от директора замечание не получили, а
то и выговор!
- Щибаль! - тихо ругнулся про себя СонгЁ снимая чёрную ленту. -
ГопСо, ты и после смерти мне гадишь!
Стою. В зеркало на себя смотрю. Меня терзают смутные подозрения,
что я однажды уже находился в такой ситуации. Ощущение полнейшего
дежавю. Состояние моё надо сказать, аховое. Состояние перманентного
полузабытья. Стою я, честно говоря - криво. Боли в правом боку не
дают разогнуться. Смотрю - косо. Зрение, стоит заметить - не ахти.
Да и грубо, кое-как зашитый шрам сантиметров двух в ширину
проходящий от левого глаза цепляя его угол, через висок над
обвисшим ухом и вплоть до затылочной части головы, не даёт левому
глазу нормального обзора. Чтобы зашить мне рану на голове, по
словам того бугая, который меня сюда приволок, пришлось обрить мои
серые патлы наголо. Почему серые? Мне кажется, что волосы у меня
были другого цвета. Правда не помню какого. Я вообще ничего не
помню. Кроме...некоторых моментов во времена просветления.
Помню яркую вспышку, грохот и сильный удар по голове. Помню
падение в воду. Очень много воды...Потом была какая-то убаюкивающая
качка. Долго, очень долго. Потом долго ехали на машине, а затем я
отлёживался в какой-то комнате, пока частично не пришёл в себя. За
мной оказывается ухаживала молодая женщина. С её же подачи меня и
привели сюда, где я сейчас и нахожусь. Небольшая каморка, со
встроенным в стену шкафом, полутораспальной кроватью и тумбочкой со
стулом. Всё, больше здесь ничего нет. Ах, да! Ещё на стене у двери
висит большое зеркало в полный рост. Вот я в него смотрюсь и
думаю.