— Прицепился ж ты к этому знаку! — сердито пробурчал Аврелий. — Говорю тебе: он не опасен. Но на всякий случай я его запомнил. Вернемся в Зальм — расспрошу сведущих людей.
— Ты полностью здоров, — заверил меня лекарь. — Конечно, я не великий целитель и знаток недугов — мое дело раненых по-быстрому после схваток латать да изгонять из бойцов обычные походные хвори в экспедициях вроде нашей. Однако, опять же, можешь провериться у кого получше меня по возвращении в город.
— Не исключено, что так и поступлю, — сказал я. — А пока поехали дальше. Кажется, я уже в состоянии вставить ногу в стремя.
Вотчина Вертса заросла особо мрачным лесом. Он никому не понравился бы; не понравился и нашим псам. Собаки с опаской озирались по сторонам, неуверенно оглядывались на Аврелия, теряли след. Этот лес даже ветру не нравился: нам то и дело приходилось пробираться сквозь буреломы. Баронский замок оказался таким, каким он бывает у медленно богатевших рыцарей, многими трудами выбившихся в дворяне. И после получения титула продолжавших наращивать благосостояние так же тяжело, поколениями. То доходы слишком низки, то чрезмерно высоки расходы; то на очередного владельца нападет некая блажь, мешающая ему методично набивать мошну… Господский дом неоднократно перестраивался и надстраивался, поднимаясь все выше и раздаваясь вширь, обрастая башнями, башенками и различными помещениями, соединяющими в себе хозяйственные и защитные функции. Потом вокруг появилась стена. Впрочем, скорее высокая каменная ограда со стрельницами, призванная защищать подходы к жилищно-фортификационному уродству в средине. Довольно большому уродству. И по размерам, и по виду.
Ограду тоже надстраивали и укрепляли. Первоначально возвели двухметровую. Позже довели до трех метров. Это было хорошо заметно, так как материал для работ явно брали в разных каменоломнях: он различался по цвету.
— Гадючье обиталище! — охарактеризовал родовое гнездо Вертса Аврелий. — Во двор сразу не суемся: некр тут все нашпиговал ловушками. Вон, видишь пролом какой удобный для проезда? Конечно, там ловушка. Придется нейтрализовать.
Я слез с Люцифера, снял с пояса дубину Вальдемара и вдарил по кладке там, где она была целой. Обветшавшая ограда рухнула на протяжении одиннадцати метров. И дальше упала бы, однако ее с обеих сторон поддерживали деревья, местами росшие к ней вплотную.