Кое-как доставив газовое оборудование, а также при помощи мэра
достав достаточное количество электрогенераторов, Горин
неимоверными усилиями медленно, но верно восстанавливал нормальную
деятельность учреждения. Прибывшие медики оказывали экстренную
помощь заключённым в тех камерах, где к ним был доступ. Заказанная
питьевая вода тоже оказалась весьма кстати – всех заключённых
отпаивали и отмывали от последствий санитарной катастрофы.
Казалось, половина городских служб была задействована в том,
чтобы обеспечить нормальную работу тюрьмы в этот проклятый день.
Единственное, с чем была серьёзная загвоздка, так это с тем, чтобы
добраться до крыла, где содержался Медведев. Как назло, его камера
располагалась в самом дальнем конце учреждения, отгороженная от
центрального входа десятками массивных шлюзов.
Но Горин не сдавался.
– Глаза боятся, руки делают, не так ли? – то и дело приговаривал
он слесарям, которые, не жалея дорогостоящего оборудования,
методично вскрывали дверь за дверью. На каждую дверь у них уходило
не менее часа.
К электрогенераторам они наотрез отказались подключаться,
ссылаясь на то, что из-за что дорогое оборудование может попросту
сгореть, поэтому пользовались исключительно газовым. Горин же
отступать от своего плана не собирался.
Однако время неумолимо шло, и начальник тюрьмы сам даже
оглянуться не успел, как уже было за десять часов вечера. И он даже
не знал, что хуже: что часть заключённых сейчас изолированы, не
кормлены целый день и тонут в собственных нечистотах, или что
сорвана долгожданная казнь Медведева.
– Ну что ж, один-ноль в пользу диверсантов, – пробормотал он
себе под нос. – Пускай таким извращённым способом, но они подарили
Медведеву один лишний день жизни.
На ночь глядя его, конечно же, никто казнить не будет. Придётся
отложить экзекуцию на завтра – если, разумеется, завтра не случится
нечто подобное.
***
Медведев, как и прошлый мой визит, сидел на своей койке,
внимательно глядя на меня.
– Я вам уже говорил, что вы ко мне зачастили? – спросил он с
лёгким недоумением.
– Говорили, – охотно произнёс я. – Видите ли, я забеспокоился,
что вам сегодня не смогут доставить еду, вот и привёз с пылу с жару
пироги, – произнёс я, еле держась на ногах.
Сегодня было столько беготни, что сил у меня просто не осталось.
Ласка и вовсе засыпала на ходу – стоило мне хоть где-то
остановиться на несколько минут. Сейчас же она уснула прямо в
процессе пережёвывания блинчика, так и валялась на боку, забавно
подрагивая лапками, а из её маленькой пасти торчали остатки
блинчика с творогом.