– Ишь, политикан нашёлся! – восклицал Слуцкий, расхаживая по
кабинету. – Это я здесь самый хитрожопый в городе! Я ещё придумаю
что ему ответить, в миг с должности слетит! – восклицал Слуцкий,
потрясая кулаками и глядя в потолок.
Петрищев, услышав новости, и вовсе побелел как полотно. Он вынул
из ящика стола бутылку водки, поставил перед собой гранёный стакан,
а затем, скрутив пробку с бутылки, влил содержимое разом в себя,
напрочь забыв про стакан.
– Позор, – протянул он хрипло, – позор на мои седины! Всего лишь
из-за одной глупости… Из пустого самодурства! Куда я себя загнал...
Под трибунал себя загнал! – Как бы не оказаться на месте Медведева,
– рассуждал генерал, нервно ходя из стороны в сторону по
кабинету.
На стене в красивой рамочке висел наградной револьвер, и генерал
всё чаще на него поглядывал с нехорошим выражением лица. Как-то в
молодости он слышал историю о том, как проштрафившийся генерал, не
в силах стерпеть позора, пустил себе пулю в лоб. Тогда он
насмехался над этим генералом, не понимая, с чего тот так легко
сдался. Теперь же, попав в подобную ситуацию, он осознал, что это
может оказаться единственным способом выйти из положения, сохранив
честь.
Эта ситуация и так уже не давала ему покоя, а если дойдёт до
императора и выше? Если имперская канцелярия разберётся в ситуации
между ним и Медведевым, полетят головы – много голов среди тех, кто
это допустил. Единственный, кто будет радоваться происходящему, это
проклятый Горин.
Петрищев снова посмотрел на револьвер, а затем его осенила
другая мысль: а может, не себя, а этого Горина застрелить попросту?
Тогда всё пойдёт своим чередом. Исполняющий обязанности начальника
тюрьмы – парень свой, он протянет столько, сколько потребуется, и
плевать ему на заключённых. А потом, когда всё закончится, уже
будем расхлёбывать, а Медведев получит своё помилование. И все
будут счастливы.
Петрищев даже подошёл к стенду, потянулся к револьверу, но тут
же себя одёрнул:
– Это что за мысли у боевого генерала – убить другого офицера,
чтобы скрыть свои преступления? Позор, позор на мои седины!
***
Тем временем Горин, понимая, что вся еда в учреждении отравлена
непонятными зельями, за свои собственные деньги заказал у одного
своего друга свежую еду для всей дежурной смены, для расстрельной
команды, а также для заключённых. Горин был небогатый человек – он
не был стяжателем, казнокрадом и взяточником, поэтому на этот один
обед у него ушло практически всё его месячное жалованье, но
ситуация того требовала.