Над мойкой два деревянных шкафчика, открываю один: посуда, недорогой сервиз, на месте. Белый, с синими узорами, который так любила свекровь. В соседнем стоят чашки, подставка для ложек-вилок и сахарница. За ней обнаружились солонка с перечницей. Свекровь была аккуратной женщиной.
Теперь все это никому не нужно.
Что бы я почувствовала, если бы мой сын после нашей смерти выбросил «хлам» и продал все ценное? Этот «хлам» – дорогие сердцу вещи для кого-то.
Я вынимаю посуду, и ополаскиваю чистой водой.
Хотя бы с водопроводом все в порядке… Когда-то свекор пробил здесь скважину. Позади стукает дверь: Андрей поднимается из подвала. По пятам веет холодом и сыростью. Внизу горит тусклая лампочка.
– Вижу, тебе удалось запустить генератор?
– Да, с ним все в порядке.
Зря волновалась. Подключаю холодильник, раскладываю продукты по полкам. Прохожусь губкам по всем поверхностям, чтобы убрать пыль.
– Андрей, будешь есть? Ты голодный? – вопрос срывается легко, словно мы перенеслись на много лет назад.
– Давай, – он отвечает автоматически, и морщась отмывает руки от мазута.
Я ставлю чайник, собираю завтрак: салат и бутерброды. Вешаю чистое полотенце для мужа. Хлопоты привычные, но снова начинает поднывать низ живота. Впрочем, когда я сажусь и расслабляюсь с чашкой кофе, живот отпускает. Мы неторопливо завтракаем, в открытое окно над мойкой влетает душистый ветер с полей.
Жаль продавать дачу. Здесь так хорошо.
Не сказав больше ни слова, Андрей заканчивает есть и уходит разбирать чердак.
Я остаюсь в одиночестве.
Его мрачное лицо и молчаливость так непривычны… И капают на нервы, постоянно напоминая, что до идиллии в нашем доме далеко. Да и нет никакого дома. Есть дача, которую нужно продать и мой бывший муж.
И чужой ему ребенок.
Я решаю разобрать кладовку, чтобы отвлечься. Плюс там нет ничего тяжелого. Зарываюсь в старые газеты, перечитывая статьи из жизни десятилетней давности и у меня замирает сердце. Тогда я была молода, у меня все было хорошо в жизни, я только познакомилась с Андреем... Быстро же все закончилось.
Газеты я вытаскиваю в коридор и разбираю остальной хлам. Его немного, свекры следили, чтобы дача не захламлялась. Весь беспорядок привнес Андрей. Я узнаю вещи свекрови: ее халаты, скатерти, постельное белье. Теперь это никому не нужно. Оставляю лишь скатерть и пару салфеток, которые она вязала. Остальное выбрасываю. Постепенно чулан освобождается.