Бож-ж-же, как это всё пережить?
Я никогда не испытывала такого шквала ощущений.
— М-м-м… — с тихим позорным стоном выгибаюсь, когда сжатый между пальцами сосок пронзает током.
Сконцентрировав всё внимание на этой приятной ласке, шумно выдыхаю. Опускаю веки и погружаюсь в новый водоворот ощущений, которые доводят меня до дрожи. Окунают в нахлынувшее безумие.
Пожарский всё ещё во мне.
Навалившись сверху, он едва сдерживает себя. Не двигается. Напряженный, большой, сильный, тяжелый и горячий, как печка. Ласкает моё тело рукой и губами. Влажным языком обводит чувствительные соски... Боль в промежности начинает потихоньку угасать, уступая место приятным и слишком острым ощущениям. Жжение после разрыва тканей притупляется. А вот сердце…
Моё обезумевшее сердце ещё быстрее разгоняется под ребрами.
Мечется, как сумасшедшее, раз за разом подпрыгивая к горлу.
Боже, как мне с ним хорошо…
Безумно приятно…
Что же будет, если Пожарский выйдет из меня?
Выдержу ли я новое вторжение?
Хочу ли я этого?
Господи, кажется, я хочу…
Определенно хочу!
Сжимаю интимными мышцами его член. Макс Андреевич глухо стонет. Моя промежность так сладко ноет, что нет мочи просто лежать и терпеть. Едва не хнычу от желания пошевелить застывшим тазом… Мне не терпится снять скопившееся между ног напряжение.
— Долго ещё? — сглатываю, запутавшись в своих беспорядочных мыслях.
Не соображаю, что делаю и говорю.
Что вообще в реальности со мной происходит?
Сладостное томление где-то глубоко во мне становится невыносимым, похожим на приятный, с ума сводящий зуд. Словно миллионы волосков щекочут меня изнутри…
Мамочки, я сейчас умру…
Как приятно с ним…
Как хор-р-ро-шо…
— Отпустило? — хрипит Пожарский, отрывая рот от моей груди и заглядывая в мои затуманенные глаза.
У самого взгляд темнее ночи. Голодный. Пьяный. Горящий. Порочный…
— Пожалуйста… — облизываю пересохшие губы и, задыхаясь, шепчу: — Давайте покончим с этим. Больше не могу терпеть… Не могу…
Он разжимает кулак на моих запястьях, отпуская руки.
— Обними меня, — приказывает хрипло, выскальзывая из влагалища и мягко толкаясь членом обратно. Боль, смешанная с удовольствием, пронзает низ живота. Горячей волной накатывает и затапливает нутро. Разбившись о ребра, сладостной дрожью отступает и рассыпается по зудящей плоти жгучими искрами.