— Не, — замотал головой Иванов. — У китаёз здесь большой бизнес,
как оказалось, и группировка крупная. Но о них мало кто слышит.
Считай, пахан у местных китайцев вообще сидит в Харбине, здесь
только его представитель — «хозяин», который всем и командует. Не
отсвечивают лишний раз.
— Кое-что слышал, — я задумался. — Но они только с другими
китайцами работают, насколько помню, в местный бизнес вообще не
суются. И крышуют только самих китайцев.
— Вот-вот, — полковник закивал, — они хитрые, огласки избегают,
с местной братвой закорефанились, дела совместные делают, за
территорию с ними не воюют никогда. В прошлом году вот только, если
слышал, они с бандой Джабраилова не поделили несколько составов с
лесом и нефтью, вот и стрелялись. Чечены в итоге замочили
предыдущего «хозяина», но пахан китайский с ними замирился, прислал
нового. Но ножи против друг друга точат.
Как интересно, наверняка китайцы обиду не забыли. А я ещё
вспомнил об общаке, который пытался забрать убитый мент Зиновьев.
Юаней там было много, вполне мог быть какой-то совместный
бизнес.
— В основном мочат или п***т только других китайцев, — добавил
Александров. — Те на них не жалуются, а пожалуются — ну толку-то от
этого? Чё, в ментовке много кто понимают, чё там китайцы лопочут?
Вот сами в своём соку и варятся.
— Вот именно, — подтвердит Иванов, хлебая уху. — У них свои
обменники, свои банки ручные, свои схемы обнала, проституция в обе
стороны через границу через их руки идёт. Ну и главный доход —
контрабанда. Лес, нефть, цветмет, редкоземельные металлы, — он
кивнул на Александрова, — много чего ещё к ним идёт.
— Ну, понятная схема, — я кивнул, присматриваясь к тарелке с
ухой, — Местная братва ворует, а китайцы увозят к себе. Тема
понятная, все довольны, кроме страны, у которой всё это тащат. И
братве это удобно, они же всех местных знают, включая власти,
таможню и ментов, вот с ними поэтому китайцы и делятся. Рисков мало
— прибыли много. Вот и не воюют.
— Разбираешься в теме, — чекист продолжил есть.
— И Веселовский в этом цирке участвует?
— Ага, со зрителей сразу в акробаты полез, — едким тоном заметил
Александров, — хочет в этом б***м цирке стать главным клоуном.
Он уже раскраснелся, потому что водку пил, как воду. Но голос,
что характерно, совершенно трезвый, только материться больше
стал.