Мне, наконец, удаётся проморгаться, но от такого тона и обвинений я впадаю в ступор, чего вообще-то со мной обычно не происходит. Открыв рот, в растерянности поднимаю голову и ловлю на себе взгляд тёмных, почти чёрных глаз из-под нахмуренных бровей.
– Ну, чего застыла?
И последняя грубая фраза, наконец, заставляет меня очнуться.
– Во-первых, мы с вами на брудершафт не пили! Меня зовут Анна Николаевна! Во-вторых, я не медсестра, а старший ординатор хирургического отделения! Что касается внешнего вида и сна, моё суточное дежурство закончилось, – перевожу взгляд на часы, висящие за спиной мужчины, прямо над входной дверью, – ровно четыре часа назад!
Высокая фигура незнакомца, нависающая надо мной, заставляет чувствовать себя некомфортно, и я быстро делаю два шага назад, вскидывая голову.
Высокий, мускулистый, красивый, в небрежно накинутом сверху на тонкий, обрисовывающий грудные мышцы свитер белом халате…
– Никита Сергеевич, я полагаю, – произношу упавшим тоном.
Тот лишь хмыкает, разглядывая меня снизу доверху, и под этим взглядом я теряюсь.
– Что же в таком случае вы здесь делаете, Анна Николаевна? – язвительно произносит моё имя…
Добрынин? Точно же он?
– Если ваша смена давно закончилось? – договаривает, пока я собираюсь с мыслями.
– Вам ли не знать, что работа не заканчивается одновременно с дежурством, – устало произношу я и, пытаясь исправить впечатление, которое, наверное, создалось у него обо мне, подаю мужчине руку. – Здравствуйте, Никита Сергеевич. Мы не ждали вас сегодня.
– Я всегда являюсь, когда меня не ждут, – Добрынин, хмурясь, смотрит на протянутую ему конечность, как будто не понимает, что надо делать, а потом поднимает на меня глаза. – Это позволяет многое прояснить ещё на этапе знакомства, – кивает на мою руку, – не боитесь?
– Чего именно? – я, устав держать кисть на весу, опускаю её и сцепляю пальцы.
– Я же мужчина, вдруг сожму слишком сильно, а это ваш рабочий инструмент, – он прищуривается, а мне всё больше и больше становится не по себе от странности этого разговора.
– Я должна бояться вас? – подозрительно смотрю на него, спускаюсь взглядом вниз, опять поднимаю глаза на лицо, потом пожимаю плечами: – Вроде не такой уж и страшный.
– Интересная оценка, – с каким-то мрачным юмором, сверкнув на меня глазами, произносит Добрынин, и я слегка краснею, вдруг понимая,