– Да, свободен, – кивнул, позволяя ему ретироваться.
Следак только этого и ждал. Резво поднялся и чересчур прытко покинул кабинет.
Как только дверь за представителем правопорядка захлопнулась, Марк напомнил о нарисовавших проблемах:
– Что будешь делать, Рус? К Сербу… – хотел было развить мысль друг.
– К нему обращаться не вариант, – покачал головой из стороны в сторону. – Мы и без того на испытательном сроке. Я все сделаю. Сам, – сказал и представил, как сворачиваю шею петушаре Устинову.
Как бы не убить его, пока буду выяснять все подробности его "бизнеса". Мелькнула даже злорадная мысль рассказать ему о том, чем его женушка на досуге занимается, пока он на нарах отдыхает… Но я ее тут же отбросил. Алиса была мне нужна. И далеко не для того, чтобы развлекаться, лелеять прошлые обиды. Вернее, не только для этого, учитывая итоги встречи.
– Ну удачи, парни! – бодро подскочил с места Голиаф, опрокидывая стул своим огромным телом. – А я…. Пожалуй поспешу… по своим делам.
Настороженно следил, пока этот шкафообразный тип проходил мимо, насвистывая себе какой-то мотивчик под нос и что-то ища в телефоне. Настроение его явно изменилось в лучшую сторону, в отличии от моего. Он оживился и мыслями уже был не здесь.
9. Глава 8 Алиса
Я должна была хоть немного успокоиться, расслабиться. Ведь самое важное и ценное — жизнь моей доченьки теперь в безопасности. Однако, неизвестность перед будущим пугала. Словно я стояла на вершине скалы и готовилась к прыжку в бездну. И совсем не понятно: есть ли у меня за спиной парашют. Догадываясь об отношении и настрое Руслана — нет. Не будет ни парашюта, ни каких-либо послабляющих факторов. Он оторвётся по полной...
Первым делом, как только часы доползли до восьми утра, я набрала лечащему врачу Миры. Из-за бессонной ночи, насыщенного событиями вечера и пачки сигарет, которую я даже не заметила, как выкурила, пальцы дрожали, сердце заходилось в аритмии, а голова была ватной.
Уверовав врача, что оплата поступит до обеда на счет клиники, тысячу раз попросила прощение за задержку. Попутно выслушивая нравоучения и недовольство кандидата медицинских наук. Только отложив телефон, смогла выдохнуть.
Прекрасно я понимала, что у них сотни нуждающихся. Что "нет денег — вставайте в очередь", которая в нашем случае подойдет только к концу года. Я не могла, не имела права упустить такой шанс! С каждым днем Мире становилось только хуже. Девочка росла, а сердце не справлялось с нагрузкой. Она стала бледная, малоподвижная, в глазах ее пропал прошлый теплый огонек. Моя малышка угасала на глазах. И пусть мне придется коленками протереть все паркеты в доме Огарева, я пройду всё!