Федор был пониже, чем Аксенов, но гораздо шире в плечах.
Мышцы бугрились на руках, и шпага в них казалась тонкой
веточкой. Дождавшись сигнала начинать, он сразу кинулся на
меня. Если его друг использовал финты и уколы, то этот
кадет предпочитал рубящую технику. Если бы у него вместо
легкой шпаги было тяжелое оружие типа меча или палаша, я бы
не решился провернуть задуманный трюк. Рассчитав
траекторию движения, я поймал шпагу мечеломом тао, затем,
зафиксировав вторым, вывернул ее из руки противника. И
отбросил в сторону. Федор, оставшись без оружия, на секунду
опешил. В нем поднялась волна настоящего бешенства, и он
кинулся на меня, широко расставив руки. Я правильно
оценил его переломанные уши как результат подготовки
борца. Вот и стремился он взять меня в захват и переломать
кости. Понимая, что в таком состоянии, даже будучи
смертельно раненным, он меня убьет, если поймает, я
кубарем бросился противнику под ноги. И пока он пытался
встать, вогнал лезвие тесака сначала в крестец, лишая
подвижности, а затем в основание черепа, перерубая
позвоночный столб.
К распростертому телу подошел лекарь экипажа.
Конвульсии уже практически прекратились, и медик
констатировал смерть кадета. Дождавшись объявления
капитана, я отошел к своему секунданту. Зрителей в зале
значительно поубавилось. Остались военные и самые стойкие
из пассажиров. Женщин почти не было. Внутри меня
поселилась пустота, но усилием воли я заставил себя
настроиться на следующий поединок. Вернувшийся волколак
удивил меня сообщением, что третий дуэлянт попросил
провести поединок до ранения. Пожав плечами, я
согласился. Мне хотелось побыстрее все закончить.
Когда все было подготовлено к продолжению, капитан
вызвал нас в центр зала и объявил начало поединка.
— Последний поединок пройдет между Леонидом Шиловым и
Александром Соколовым. Условие дуэли — ранение средней
тяжести. Оружие личное холодное. Иное оружие, как и
активные магические техники, запрещено. Прошу
начинать.