Почему в какой-то момент я очень даже сильно и осознанно начинаю искать в толпе того, кто мне тоже сейчас нужен?
Почему от ладони, держащей всего секунду мою голову, когда мы куда-то входим, мне резко становится тепло?
Когда же это закончится?
Я чувствую, что меня куда-то кладут и что-то вкалывают прежде, чем я теряю сознание. И на немного снова становится лучше и легче.
Но кажется, что проходит всего секунда. Я открываю глаза и щурюсь от яркого солнечного света. Облизываю сухие губы, чувствую лёгкое дежавю от того, что просыпаюсь на том же месте, а рядом та же девушка. Только теперь в комнате нет того огромного мужчины, брата Алекса.
Но от этого не легче. Лучше бы был тот ужасный Ян. В комнате они оба и явно ожидают, пока я очнусь.
Я в платье. Уже хорошо. Мне намного лучше и я с удивлением замечаю рядом с кроватью металлический держатель для капельницы. Ничего себе…
То бишь, Паулина смогла что-то забрать из современного мира. Хорошо, отчасти, что это лекарство и капельница, но мне не понять - почему ей такое позволено вообще. Либо она вообще не отдаёт себе отчёт о том, что как раз она и портит естественное течение времени, либо решила, что она может сама переписывать историю.
Только вот, с какой такой радости?
Конечно, если эти атрибуты современности только тут и их никто не видел - одно дело. Но если она настолько всемогущая и уверена в своих действиях, то… Боюсь, что она будет похуже всех тех, кто диктует свои правила и законы. Она уже одной из путешественниц испортила жизнь на долгие годы. Заставляет бежать столько лет, сражаться и играет на её чувствах и совсем не думает о последствиях.
Теперь мне всё равно, что будет дальше с моим раненным сердцем и душой. Понимаю, что сдаться и спокойно уйти отсюда практически невозможно. Но я могу, наверное, немного поиграть по их правилам. Чтобы обрести собственную свободу. Чтобы стать чистой и ни от кого не зависеть.
- Вам нужно поесть, - девушка немного улыбается и тянется за тарелкой.
- Ответ тот же, - уверенно покачала головой. - Я не буду есть эту еду. Вашу еду, - уточнила на всякий случай.
Приходит в голову то, что меня травить никто не хочет, и чтобы набрать сил, нужно больше кушать. Но, увы, я никому не доверяю. Потому я довольно легко отказываюсь от еды, выдергиваю иголку из руки и накрываю ладонью венку, из которой показалась кровь. Прижимаю белоснежный платок, лежавший на тумбочке рядом с аппетитно пахнущим супом, к руке; и встаю на ноги. Не знаю, какое лекарство перелили мне в организм, но я могу стоять. Даже идти. Это радует. Решение найти Паулу и поговорить откровенно, даётся мне не очень просто. Но я иду к двери. Нужно прояснить всё, что мне нужно и меня не может остановить ни эта девчонка, ни оба мужчины, вставших перед дверью. Уверенно выпрямили спины. Алекс кивнул на кровать: