Драматизировать события, катастрофизировать отношения – Лерин конек. Вот и сейчас разум твердил, что причин для катастроф нет, в номере осталось двое взрослых мужчин, а не алкашей в состоянии аффекта, не молодых самцов в процессе борьбы за самочку, а воображение рисовало картины не самые приятные. Постояв минут десять в холле, она решила, что хватит с нее терзающего чувства вины, так как случись драка, она точно не выдержит и помчалась обратно в комнату.
– Я же велел подождать внизу, – холодный голос Дани возвращал к реальности, которая оказалась на удивление менее чудовищной, чем рисовало ее воображение. Вообще, грань между реальностью и воображением, казалось, стирается. Ситуация, сотни, нет, тысячи раз описанная в книгах, показанная в фильмах ощущалась как будто чужой. Кажется, Лера сейчас не проживает свою жизнь, а скорее смотрит фильм с ну очень мощными спецэффектами, с полным погружением, потому что такого в ее жизни не может быть, вообще, такого, что происходит в ее жизни за последние дни точно не может быть. Но «спецэффект» в виде обжигающего шлепка пониже спины вынужденно возвращал в реальность, вырывал силой из позиции наблюдателя. Данина ладонь оказалась твердой, сильной и наверняка оставила отпечаток там, куда только что так неожиданно легла.
– Подождите, – это уже был голос Славы вслед уходящей парочке. – Он был немного помят и видно было, что принял на себя нехилый удар. – Я повторю: я не буду вмешиваться в ваши семейные дела, и я, и Лера знали, на что идем и что это была временная авантюра. Но. Но я найду способ узнать, если ты причинишь ей вред. И уверяю, если это произойдет, за это тебе придется отвечать. Хотя, усмехнулся он, явно намекая на шлепок, не спорю, хорошей порки наша Лерочка, конечно, заслужила.
Никогда, никогда Лера не испытывала такого унижения. Она виновата? Вернее, не так: только она виновата? А Слава весь такой белый и пушистый, такой весь правильный вернется к жене за очередной порцией ласки или вареников с борщом, а Лера, значит, заслуживает порки? Щеки пылали от негодования и стыда. Дура, а он дебил, ругала она и себя, и бывшего любовника. Ну да, вспомнилась брошенная сто лет назад им фраза: «Сучка на захочет, кобель не вскочет», как она могла забыть. На секунду забылись все только что произошедшие события, а мозг и сердце ослепились ненавистью, жгучим стыдом и болью.