Каринка резко поворачивается, тарелка вылетает из мокрых рук.
- Арчи, ты напугал меня! Что ты тут делаешь?
- А я думал, что это моя квартира. И тут живет моя женщина. Я могу приходить когда угодно. Я ошибся?
- Стой, я сейчас осколки уберу, чтобы никто не поранился.
Иду к ней по стеклу. Обутый. Хватаю за подбородок.
- Что за мужик от тебя сейчас вышел? - шиплю на нее, смотрю в глаза.
- Брат у меня час назад был, - часто-часто моргает, голос, как у ребенка. - Вон, продукты от родителей привез. На балконе сумки стоят, посмотри.
- Брат, говоришь. А что это я раньше о нем не слышал, - глаза наливаются кровью.
- Как будто ты хоть раз о моей семье спросил. Что ты обо мне знаешь? Что меня зовут Карина, и все?
- Не бузи, я знаю все, что мне нужно.
Каринка принюхивается. Силой давит мне на руки, хочет, чтобы я отпустил ее. Делает вид, что принюхивается.
- Ты что пьяный? И садился таким за руль? - смотрит с укором.
Она что решила, что у нее есть полномочии моей мамаши, чтобы читать мне морали и нотации?
- Нет, блин, в подъезде с твоим братом набухался. Я тебе говорил, чтобы ты сюда никого не водила, что непонятно, - скидываю заварочный чайник со стола.
- Ты предлагаешь, мне сумки самой поднимать? Если ты забыл, то у меня скоро будет ребенок. Твой, между прочим, - берет совок и веник, заметает осколки.
- Ой да не факт. К тебе тут разные братья ходят. Без теста на отцовства, это только твой ребенок.
- Артур, тебе не надо пить. Ты превращаешься в животное. Я боюсь тебя. Уходи, мне нельзя нервничать, если ты не хочешь, чтобы с малышом что-то случилось.
- А мне по фигу. От тебя одни неприятности! Сначала свалилась на мою голову, потом забеременела, а сегодня из-за тебя поперлись в этот чертов магазин. Что нельзя все по интернету заказать?
- Я же не знала, что мне нужно по сторонам смотреть, а то вдруг твою жену встречу. А я только сегодня узнала о ее существовании. Любовницей быть унизительно, - Каринка всхлипывает. Садится рядом с мусорным ведром, закрывает лицо руками, ревет.
- Ну так не будь ею. Я же тебя тут не в заложниках держу. У тебя есть возможность собрать вещи и уйти, - сажусь на стул, смотрю на нее, жалости нет. Трезвый я, конечно, себя бы так вряд ли вел. Но сейчас, когда под прикрытием алкоголя я могу быть собой, говорить, что хочу, почему бы этим не воспользоваться.