У мужчин-талтаев такой проблемы быть не могло. Теоретически. Считалась, что ни одна женщина не может настроить ребенка против отца. Это глупо и неправильно. Отец – гарант спокойной жизни. Он вводит ребенка в свой тайп, обучает сына религии и премудростям жизни, а для дочери является эталоном мужчины. Но в жизни-то случалось всякое. Например, отец Хамзата и Ахматхана Хачукаевых был идеальным отцом. Он лично занимался и воспитанием и обучением сыновей, он ввел старшего сына в семейные дела. Сам выказывал обоим сыновьям уважение и доверие и поэтому их, несмотря на их сравнительно юный возраст, все считали большими людьми. Но у меня в классе был и другой пример: отец близнецов Алихановых. Его родные дети ненавидели, потому что он пьянствовал, обижал и унижал жену и сыновей, среди родственников считался потерянным человеком.
- У вас же близкий родственник Наместник Кавказской губернии, вы мы могли получить опеку над детьми. – Мне казалось странным, что Саламов до сих пор этого не сделал. На территории нашего региона суд однозначно встал бы на его сторону, и фамилия детей в свидетельстве о рождении значения не имела. В конце концов, Саламов мог сделать то, из-за чего я не удаляла компрометирующую запись на мужа: он мог выкрасть детей и спрятать их у дальней родни в каком-нибудь ауле.
- Судиться из-за детей? – Спросил Исмаил. – Светлана поднимет шум… Но страшно не это… Нельзя детей силой забирать у матери. Мать это мать. У ее ног находится рай для каждого человека.
Матерей талтаи чтили, но от следующих слов Саламова меня ощутимо передернуло:
- Я хотел бы, чтобы у меня получилось договориться с бывшей так же, как это сделал ваш бывший муж. Вы же, несмотря на развод, сохранили уважительные отношения и вместе заботитесь о детях.
Мы с Хасом просто создали красивый образ разведенных родителей, которых объединяет любовь к общим детям. Но никто не знает, что за этим стоит. А я была уверенна, не сделай я запись с изменой Хаса, детей я больше не увидела, их бы от меня спрятали. Или мне пришлось бы смириться со второй женой Хаса.
Эти мысли оказались настолько острыми, и наслоились на мою обиду на бывшего за Айлу, что моя рука сама потянулась в сумку за телефоном.
- Исмаил, продиктуйте свой номер, - попросила я мужчину.
Он удивленно посмотрел на меня, но цифры своего номера назвал. Быстро набрав их, я сохранила номер в папке контактов. Потом нашла в закодированной папке с избранными файлами нужную мне запись и скинула ее Саламову. И сразу усомнившись в своем решении поделиться позорной съемкой, я поторопила девочек выйти из машины и сама заспешила покинуть чужой электромобиль. Когда мы втроем стояли у ворот и ждали, пока нас пропустит охранник, к нам подошел Исмаил Саламов со своим телефоном в вытянутой руке.