Я хихикнула. Он еще не знает, что формально я сюда действительно попала за использование магии в преступных целях. Собственно, он и моих магических способностях понятия не имел, поскольку бросил меня из-за их отсутствия.
– Спасибо за поддержку, — сухо сказала я, вспомнив, как нехорошо он со мной в прошлом поступил, — мне пора к себе.
– Еще увидимся, — обаятельно улыбнулся Оландер, демонстрируя ямочки на щеках, — теперь я знаю, что ты здесь. И не упущу возможность принести тебе свои извинения.
– Извинения? За что же? — притворилась я беспамятной.
– За свою глупость, конечно же, — он вздохнул.
Мы с Оландером так и стояли рядом с местами, которые занимали в зрительном зале. Через нас пару раз попытались протиснуться, но потом оставили в покое. А в конце ряда стояла Вета, вытягивая шею как потерянный лебедь, и пыталась прислушаться к беседе. Но говорили мы тихо.
– Давай, ты мне это потом расскажешь, хорошо? — охладила я его пыл. А то он ведь даже руки свои с моей талии снимать не торопился.
– Звучит как план, —- расцвел Оландер, — договорились!
Он наконец меня отпустил. К счастью, ногам к тому времени уже вернулась былая упругость и я смогла покинуть место нашей встречи пружинистой походкой.
Шла, гордо приподняв подбородок, но почти ничего впереди не видя. Вета посторонилась, пропуская меня. И тут возникло новое неожиданное препятствие. Звуковое.
– Уверен, все адепты факультета боевого Огня отнесутся к вынужденным переменам с пониманием, — от этого голоса сердце мое билось с перебоями.
Да что же за начало года такое!
Никандр Аспиди неспешно шел мимо, в компании Арамея Родда.
– Не сомневаюсь в вашем умении установить контакт со студентами, — разливался соловьем ректор. Важные мужи, к счастью, не обращали внимания на окружающих, ведя свою беседу, и я осталась незамеченной.
Да уж, в умении заводить близкое общение декана Аспиди переплюнуть сложно.
– Я думаю, Хамри просто сбежал, — толковала Вета, когда мы уже вернулись в нашу комнату, — двадцать лет деканом работать, тут взвыть впору. А тут еще и Ачир уволился. Хамри позавидовал, что кто-то может. А он чем хуже?
– Так можно было просто заявление на стол ректору положить, разве нет? — предположила я, раскладывая вещи по полкам.
– Ну может он постеснялся! — не сдавалась подруга. Она явно находила свою теорию очень удачной.