— Что это со мной происходит? — шепнула немного испуганная Дея.
— Любовь? — промурлыкал довольный эльф, удерживая свою даму в объятьях, как самую драгоценную вазу.
— Это так начинается? — удивленно спросила наивная девушка.
—Так начинается, так продолжается и так заканчивается, — глубоким и прекрасным голосом опытного соблазнителя произнес эльф, и свет мира погас в глазах девушки.
Она видела лишь сказочное сияние страны под названием Счастье.
Она не слышала, как раскрылась дверь комнаты, в которую ее увлек эльф, и не слышала, как та закрылась, отрезая звуки пирующей таверны.
Она не видела, как погас золотой свет, и настала бархатная темная молчаливая тишина, которую разукрашивали лишь голоса ночных птиц за окном.
Она не заметила, как оказалась лежащей на постели, и эльф осторожно и вкрадчиво опустился на нее, нетерпеливо прижался всем телом, ласкаясь, как огромный лесной кот.
Каждое его прикосновение дарило Дее неведомое доселе удовольствие.
Ее пальцы ныряли в его ночные черные волосы, украшенные бликами лунного света, как нитками, на которые были нанизаны звезды.
Ее губы встречались с его губами, и каждый раз прикосновения были мягкими, чувственными, и такими чарующими, что девушка ощущала, как в ее животе словно бьется, пульсирует приятными спазмами второе сердце.
И от этой неконтролируемой пульсации ей хотелось или кричать, или стонать.
Она замирала, переводя дух, сдерживая эти стоны, замолкала, пережидая острое удовольствие.
И вдруг обнаруживала, что ее обнаженной груди касается ночной прохладный воздух.
И мягкие губы эльфа нежно ловят ее соски, ставшие вдруг невероятно чувствительными и острыми. А его ладони осторожно мнут ее округлые груди, гладят бархатистую кожу, и жадно стискивают, выдавая охватывающую мужчину страсть.
— О-о-о! — простонала Дея, почувствовав, как ладонь эльфа скользнула по ее обнаженному дрожащему животу, спустилась ниже, меж ее ног, и вдруг коварно прихватила там, сжалась, в меру крепко и в меру ласково.
Ровно так, чтобы Дея задохнулась от наслаждения, от которого запульсировало все ее тело, и закричала, не сдержавшись.
— Тише, тише, — в шепоте эльфа слышался звенящий смех.
Его губы касались ее дрожащего лица все мягче, все невесомее, словно он стирал этими прикосновениями тень утренней росы с ее кожи.