Лысый выставил перед собой песчаный щит, но было поздно.
Огненное лезвие Лока разрубило его, как масло.
Лысый рухнул на одно колено, зажимая рану. Кровь хлестала сквозь
пальцы. Его лицо побелело от шока.
— Сдаюсь! — выкрикнул он, поднимая здоровую руку. — Сдаюсь!
— Поздно, — хмыкнул Лок.
Ещё одно огненное лезвие и бой закончился. Четыре бойца — трупы.
И ни царапины на Локе и Торсе. Даже пота не выступило.
Трибуны взорвались. Крики, свист, рев восторга. Толпа ликовала.
Люди вскакивали с мест, размахивали руками, топали ногами. Их лица
искажались восторгом и возбуждением. Чем больше крови — тем громче
крики.
— Невероятно! — воскликнул голос комментатора. — Новички
победили Банду Крошителя! Это... это сенсация!
Лок подошел к нам, довольно улыбаясь.
— Что я говорил? — он хлопнул меня по плечу. — Они и на разминку
не годятся.
Торс встал рядом. Ни капли пота, ни единой царапины. Будто
прогулку совершил, а не бой выиграл.
— Идет как надо, — прошептал мне Ульрих. — Теперь смотри.
Он шагнул вперед и задрал голову к трибунам:
— Мы победили! — крикнул он, и его голос, усиленный магией,
разнесся по арене. — По правилам черного рынка, трофеи принадлежат
победителям!
На секунду повисла тишина. Потом снова крики. Но уже другие.
Одобрение, согласие. Публика жаждала трофеев. И зрелищ.
— Оружие, снаряжение, артефакты этих бойцов — наши! — продолжил
Ульрих. — Кто хочет их выкупить?
Он говорил уверенно, властно. Словно делал это тысячу раз.
Словно имел на это право. Я узнал этот тон. Тон того, кто привык
командовать. Маска жалкого труса окончательно слетела.
Реакция не заставила себя ждать.
— Десять основ! — крикнул кто-то с трибун.
— Пятнадцать! — добавил другой голос.
— Двадцать!
— Тридцать!
Ставки росли. Тридцать. Сорок. Пятьдесят. Семьдесят. Цифры
взлетали вверх, как пламя от брошенного масла.
— Сто основ! — прогремел бас откуда-то с верхних ярусов.
Наступила тишина. Сто основ. Немало. Не удивительно, что все
заткнулись. Такие деньги просто так не отдают.
— Продано за сто! — объявил Ульрих, указывая на голос. — Пусть
ваш человек заберет трофеи!
Я наблюдал за ним с интересом. Вот он, настоящий Ульрих. Не тот
хлюпик, что ныл на каждом шагу. А прирожденный торговец. Делец.
Бизнесмен. Он в своей стихии. И эта стихия — деньги и власть.
Лок подошел ко мне, сверкая глазами: