Мои губы кривятся в какой-то жуткой гримасе, изо рта вырывается нечеловеческий то ли рык, то ли стон.
Галя шарахается от меня в ужасе, а я хватаю её за грудки?
– И ты от неё отказалась? – рычу ей в лицо.
– Ненормальная, не трогай меня, – дёргается Галя. – Отказалась! Тебе нужна, забирай! Забирай! – вырывается из моих рук, несётся прочь по коридору, а меня сгибает пополам от беспощадного чувства потери, тоски, чёрной скорби… Рыдания рвутся из горла, дыхание перехватывает, сползаю по стене.
– Тише, милая, тише, – чувствую тёплые руки, которые обнимают, гладят по голове. – Вставай, моя хорошая, пойдём, пойдём.
Это старенькая медсестра, Лидия Ивановна, она часто заходит ко мне, помогает. Добрая женщина.
Ведёт меня в палату, отпаивает чаем, долго сидит рядом. Ничего не говорит, знает, что словами моему горю никак не помочь. Но мне становится немного легче от её тепла и заботы.
– Тёть Лид, – зову её хрипло. – Почему так? Кто-то детей выкидывает как котят, а кому-то такое, как мне. За что, а? Кто меня проклял?
– Никто не ответит тебе, милая, никто, – гладит меня по волосам, – Но бог знает кому сколько страданий отмерять. Больше положенного не даст.
– Ненавижу такого Бога, – шепчу зло.
– Нельзя так говорить, моя хорошая, нельзя. Твоя малышка сейчас среди ангелочков. Он её к себе забрал, значит, так нужно.
– И зачем она ему там? За что мне это?
– Возможно, когда-нибудь потом, спустя много лет, ты это сама поймёшь. А сейчас, нужно просто терпеть.
– Тёть Лида, а эта Галя правда от ребёнка отказалась?
– Правда. Гнилая девка. Дурная. Вот тут и я не знаю, зачем таким бог детей даёт. Сама бы её удавила, – говорит зло. – Неужели кислотой своей всю душу и мозг выжгла? А может, и не было ничего святого там? Как можно детёнка бросить, не понимаю.
– А где он сейчас, детёнок?
– А тебе зачем? – смотрит на меня настороженно. – Ты себе забрать хочешь? Ой, милая, не надо. Там ведь столько болезней уже, наверное, прицепилось, и наследственность. Да и не получится одного ребёнка заменить другим, ты же понимаешь?
– Понимаю, я всё понимаю, но тёть Лид, ты мне покажи её, я гляну, – хватаю её за руку. – Если отзовётся что-то в душе, может, и заберу. А то что мне теперь, в петлю если только.
– Ой ты бедная моя, как же так, как же так, – причитает.
– Тёть Лид, пожалуйста.