Это что, типа памятник ей за то, что она хочет уехать? Дань
уважения, так сказать? Или, может, это такая экстравагантная
попытка вымолить прощение, типа «Прости, дорогая, был неправ»? Как
будто золотой унитаз подарил, ей-богу. Но что ни говори,, выглядело
всё, конечно, красиво и впечатляюще, масштабно, ничего не
скажешь.
– Дорогу Владыке Алексею! — донёсся зычный крик, когда какой-то
стражник, видать, с хорошим зрением, узнал меня издалека. Орёл!
Ворота в город тут же распахнулись, словно по волшебству, и я
услышал, как народ начал перешёптываться, передавая моё имя друг
другу. Сарафанное радио в действии даже без интернета. Видимо, мне
всё-таки зачлись скромные заслуги в установлении мира и согласия
между двумя некогда враждующими силами. Такой вот я миротворец,
блин.
- Похоже, ты тут популярен, как Майл Джексон на гастролях, —
заметила Сияна, когда стражники дружно захлопали мне, пока наша
повозка медленно вползала в ворота.
Аплодисменты плавно перешли в овацию…
- Не так популярен, как некоторые бывшие жёны, — задумчиво
ответил я, косясь на гигантскую статую.
Интересно, она реально из чистого золота отгрохана? Да нет, не
может быть, на это ушёл бы весь годовой бюджет Швейцарии. Но даже
позолота стоила кучу денег.
Сначала нас проводили в зал правителя.
- Добро пожаловать, гости дорогие! Входите, не стесняйтесь! —
зычно провозгласил Герман, картинно поднимаясь со своего, не
побоюсь этого слова, трона, когда мы вошли. Видно, что
тренировался. - Рад тебя видеть, Алексей!
- Взаимно, Герман, взаимно, — ответил я, пожимая его крепкую
руку, после чего кивнул на Сияну. - А это госпожа Сияна из Шилово,
прошу любить и жаловать.
- Весьма приятно, весьма, — кивнул Герман, пожимая даме руку с
видом бывалого дипломата.
Мы перекинулись парой приветственных фраз, а потом Герман
пригласил нас в зал, где наскоро сообразили приветственный пир
горой.
Приём устроили по-царски, спору нет.
Нас усадили рядом с хозяином чуть ли не под белы рученьки, а
проворные слуги уже тащили пиво и сыры. Молодцы, оперативно
работают!
Приятно осознавать, что даже после нескольких месяцев без
прямого контакта, без звонков и эсэмэсок маня в Аистово всё ещё
считали другом. Не забыли, значит, ценят партнёрство.
Мы расселись и принялись за еду, ну, за закуски, перекидываясь
ничего не значащими фразами, эдакий светский трёп, пока ждали,
когда поднесут горячее, мясное. Я заметил, что Сияна хоть и
поздоровалась с ним, в первые минуты нашего застольного «саммита»
сидела будто воды в рот набрала, молчала, как партизан на
допросе.